Ну вот, опять двадцать пять! Тапочек не было. Из моих вещей только Тапочки могли перемещаться и, пользуясь этим, бродили по квартире. Сейчас я нашёл их в прихожей. Они пришли поболтать с Сапогами. Сапоги рассказывали последние уличные новости. Я не стал прерывать их беседу и босиком отправился в душ.
Душ не разговаривал. Он пел. Громкость можно было регулировать напором воды. Песни он пел весёлые, и после душа я вышел совсем бодрый. К тому времени Тапочки уже наговорились и сами пришлёпали к моим ногам. Обувшись, я отправился на кухню завтракать.
Пока Радио рассказывало о погоде на сегодняшний день, я сварил кофе и собрался сделать бутерброд. Хотел достать из Холодильника колбасу, но колбасы там не было. ТАМ ОПЯТЬ НЕ БЫЛО КОЛБАСЫ!
Я посмотрел на Холодильник и сказал как можно строже:
– До каких пор это будет продолжаться? Я куплю тяжёлую цепь и стану запирать тебя на ночь!
Холодильнику стало стыдно. Он покрылся испариной.
И тут сзади меня раздалось грозное шипение. Это кот Васька не мог уже больше терпеть такого неуважительного обращения со своим другом. А что мне прикажете делать, если я в который раз остался без завтрака?!
Васька и Холодильник очень подружились. Объединяло их почти одинаковое урчание. Они могли очень долго одинаково урчать: белый Холодильник и чёрный Васька на Холодильнике, свернувшийся клубочком. А ночью белый приятель распахивал дверцу и отдавал чёрному мою колбасу. Или рыбу. Или котлеты. Наверное, его сделали на заводе, где работают добрые и щедрые люди. Они и передали ему свой характер.
И тут мне стало стыдно. Получается, я ругаю Холодильник за его же доброту? Да ещё хочу цепь на него повесить!
– Ладно, – я примиряюще похлопал белую поверхность Холодильника. – Теперь я сам буду оставлять что-нибудь вкусненькое на твоей полке для Васьки.
Сказал и остался очень доволен своим благородным решением. И сразу же Радио исполнило для меня любимую песню, Сахарница сладко улыбнулась и предложила мне ещё сахару, а Тапочки соскочили с ног и побежали в прихожую рассказывать Сапогам о своём справедливом хозяине. Обо мне то есть.
Чапельник
Сегодня я спросил:
– Друзья мои, кто знает, что такое чапельник?
Никто не откликнулся. В квартире повисла тишина. Даже Радио замолчало. Я повторил вопрос.
Первым заговорило Окно:
– Я думаю, это поводок. Девочка из соседнего дома гуляет с болонкой Чапой. Значит, ремешок, за который она Чапу держит, – чапельник.
– Ага, – откликнулся Будильник, – у Трезора – трезорник, у Полкана – полканник, а таксу в нашем подъезде зовут Жуля, так что же тогда – жульник? Или жулик?
– Это – трость! – сказал Телевизор. Он считался самым образованным и потому очень важничал. – Я недавно показывал фильм с Чапли Чапельным. Он бегал с тростью, которая называется чапельником!
Все засмеялись, а я строго сказал:
– Во-первых, знаменитого актёра звали Чарли Чаплином. Такие тросточки тогда носили многие, а ты вечно придумываешь и вводишь всех в заблуждение.
– А ты, чем дурацкие словечки загадывать, лучше бы пыль с меня вытер! – обиделся Телевизор.
– Мы! Мы знаем! – закричали Сапоги, перебивая друг друга. – Это муж Чапли!
– Это кто ещё такая? – Я от недоумения плюхнулся на стул.
– Чапля – птица такая, Чапельник – её муж. Вовка из тридцать седьмой квартиры говорил!
Стул, на который я от удивления сел, недовольно проворчал:
– Ваш Вовка букву «Ц» не выговаривает. Он и циркуль чиркулем зовёт. Значит, муж Цапли – Цапельник.
Сковорода, тихонько посмеиваясь, подала голос:
– Нету такого слова «цапельник», а «чапельник» – есть.
Тут её перебил Чайник, булькая от радости:
– Это твой друг художник Одуванчиков!
Мне было трудно представить моего друга чапельником, и я опять удивился:
– Почему?
– А он приходит к тебе в гости, сидит-сидит, а потом посмотрит на часы и говорит: «Ну, я почапал!»
– Так, – сказал я. – Ну, хватит фантазировать! – и мы понимающе переглянулись со Сковородой. Она-то точно знала, что такое чапельник.
Холодильник и Мастер
Унас случилось печальное событие: сломался Холодильник. Утром он, как обычно, тихо урчал, потом в нём что-то щёлкнуло, Холодильник испуганно вздрогнул и затих. Кот Васька сразу стал успокаивать друга: нежно тёрся о дверцу, ободряюще мурлыкал, но Холодильник был безутешен, и возле него уже натекла большая лужа холодильничьих слёз.
– О-хо-хо! – вздыхал он. – Теперь я никому не нужен, и меня выбросят на помойку!
– На помойке тоже жить можно, – сказали Сапоги, и тут