Теряю. Никита Ливестеин

свежеиспеченных булочках и круассанах. В голове всё ещё крутились воспоминания – как яркие так и болезненные, будто застывшие в одном моменте. Прошло больше года с тех пор, как он расстался с Аней Васильевой. Она была первой девушкой Никиты, и он никогда бы не думал, что так будет, именно она показала ему, что такое настоящая преданность… и что такое предательство. Выглядело так, будто я видел идеал той самой: встречи, мечты о будущем, смех, и клятва в преданность и любовь. Но потом как белой пеленой перед глазами – недомолвки, странные сообщения в телефоне, отговорки, которые не могли не настораживать. В день, когда Никита обнаружил переписку Ани с другим парнем, всё, что он знал о любви, рухнуло. Он чувствовал себя обманутым, как будто его самым важным воспоминанием стали пустые слова. С того дня его мир изменился – доверие, как хрупкий стеклянный бокал, разбился на тысячу осколков. Внутренняя боль пересеклась с чувством ярости, которое заставило его замкнуться в себе. Лишь абьюзивный, токсичный набор эмоций. Однажды Никита пришел в гости к общему другу, чтобы отвлечься от прошлого. В компании друзей разговор зашел о любви. Кто-то пошутил, кто-то рассказал романтическую историю, но Никите было не до смеха. Его мысли были заняты одним особенным человеком. Никита будто сквозь просвет увидел её улыбку, не обращая внимания на болезненные осколки, оставшиеся в его сердце.

      Воспоминания прервал его лучший друг Дмитрий.

      – Никита, ты не хочешь поговорить? – сказал Дима, который давно наблюдал за задумчивым состоянием друга.

      – Приятель, ты все никак не можешь выбросить Аню из головы? Нет смысла делать вид, что у тебя все хорошо – резко посмотрел на него Никита.

      Никита сжал зубы, чувствуя в душе злость, он ответил:

      – Я ни о чем не жалею, – с трудом скрывая ложь.

      – Я просто… устал от всего…

      Дима подвинулся поближе к Никите, продолжая наблюдать за ним.

      – Может, ему стоит поговорить с ней? Эта мысль нависла над ним как туман.

      Никита представил, как идет по старому парку, где они когда-то гуляли, и видит её. Она казалась ему незаменимой. Такая же беззаботная девочка как и была раньше. Ливестеина переполняли эмоции, и чувство внутренней боли, которую не смог понять ни врач-терапевт, ни психолог. Он не мог допустить, чтобы она снова вошла в его жизнь и разрушила те части, которые он уже успел восстановить.

      – Нет, я не могу, – тихо сказал он, опуская взгляд.

      Чей-то смех за соседним столиком вернул его к действительности. Никита снова поднял глаза и увидел ее. Аню… Она сидела за соседним столиком, со своей сестрой и неизвестным парнем, улыбалась, словно не могла скучать. Внутри него что-то дрогнуло. Чувство, что она живет своей жизнью, а он застыл во времени, потрясло его.

      – Никита, ты в порядке? – снова спросил Дмитрий.

      – Я… – попытался сказать Никита, начиная осматриваться по сторонам.

      – В полном порядке… Он не знал, что сказать.

      Отношения, в которые их столкнуло время, больше напоминали абьюзивный характер. С каждой секундой он чувствовал себя всё более уязвимым. На мгновение он поймал её взгляд – её голубые глаза блестели, и Никита понял, что всё это время не оставлял ей места в своей душе. Смелость и страх переплелись – но он не готов был с ней говорить. Время шло, и, кажется, всё решалось в его руках.