Сдерживаюсь, чтобы не заплакать.
– Но ведь это не… – начинаю я, но мой муж Архип Зотов, один из влиятельнейших людей нашего города, грубо обрывает меня.
– Заткнись, сучка. Иди сюда, я тебе сказал, – ещё раз повторяет он.
А я знаю, что мой муж не любит повторять дважды.
Я и так навлекла на себя его гнев. И мне будет только хуже. Лучше не злить его.
– Раздевайся, – сверлит меня своим взглядом, и я начинаю осторожно опускать тонкие бретельки своего шёлкового итальянского платья, которое он специально выбрал для меня.
Вот они соскальзывают с моих плеч, и я вижу тяжёлый взгляд, загорающийся адским огнём похоти, который я всегда зажигаю в нём…
Мои груди полностью обнажены, и он пожирает их взглядом. Я знаю, как он любит играть с ними. Соски мгновенно твердеют и заостряются от холодного воздуха в нашей супружеской спальне. И я вижу, как начинает бугриться ширинка на его штанах.
Я всегда возбуждаю его. А сейчас – ещё сильнее.
– А теперь встань на колени, – жёстко приказывает он мне, и я с мольбой смотрю на него.
Я знаю, что это значит, но он только отрывисто повторяет:
– На колени, грязная шлюха! – и я подчиняюсь…
Мои колени саднят от жёсткого деревянного пола, но моему мужу это доставляет только отдельное удовольствие.
Я боюсь поднять взгляд, но слышу, как он тяжело встаёт и медленно подходит ко мне, и звонко звякает металлическая пряжка его ремня.
Знакомый звук.
Чувствую руку Архипа, которая опускается на мою спину, нежно и осторожно гладит её, но меня больше не обманывает эта нежность.
Хотя тело отзывается на эту мимолётную ласку горячим стоном где-то в глубине моего горла.
Чувствую, как разливается предательское тепло у меня между ног, и в ту же секунду пальцы моего мужа грубо и резко рвут тончайшую ткань дорогущего платья, откинув его в сторону.
И я остаюсь совершенно голой.
– Ты сегодня без трусиков, сучка, – слышу я его. – Трясла передком перед Рублёвым? А? Ты с ним трахалась? – уже не контролирует он себя.
– Но ты ведь сам приказал мне… – начинаю я, но не успеваю договорить.
Я вся сжимаюсь в комок, когда слышу, как кожаный ремень, просвистев в воздухе, опускается на мои голые ягодицы с такой силой, что мне кажется, что он содрал кожу с моей попки в том месте, где коснулся её…
Я вскрикиваю и плачу от боли, но это только ещё больше распаляет моего мужа…
И новый удар обрушивается на мою попку. Но вместе с безумной болью я чувствую, как цветок предательского постыдного желания начинает распускаться во мне…
Порочного, неконтролируемого… Жадного.
И теперь я начинаю хотеть каждого удара. Желать его.
Что он со мной сделал, этот ненасытный зверь…
– Скажи. Ты с ним трахалась? – снова и снова спрашивает он меня, и каждый раз, получив от меня отрицательный ответ, ещё больше распаляется…
Пока я, наконец-то, не выкрикиваю ему в лицо, заливаясь слезами:
– Да, да! Я трахалась с этим Рублёвым! Доволен?!
И хотя мы оба прекрасно знаем, что весь вечер я была прикована к запястью своего мужа тонкой невидимой золотой цепью, он продолжает играть свою роль, а я – свою.
Порка прекращается, и пряжка ремня жалобно звякает о жёсткий пол.
– Отлично, – спокойно говорит мой муж, опускаясь в кресло. – А теперь расскажи мне, шлюха, как именно ты с ним трахалась, – сверлит он меня своим взглядом, и я знаю, что мне бесполезно говорить ему, что я соврала.
– Он приказал выйти за ним в туалет, когда ты отвернулся, – начинаю я.
– Так… – смотрит на меня сквозь тяжёлые веки. – А дальше?
– И когда ты был занят разговором со своими бизнес-партнёрами, помнишь? – медленно кивает в ответ. – Я выскользнула из комнаты…
– Продолжай, – и я вижу, как его пальце с нетерпением уже расстёгивают ширинку, из которой он достаёт свой огромный увитый венами член.
Бордовый. Сжимает его у основание ладонью. Поглаживает.
Сглатываю.
И чувствую, как у меня всё начинает пульсировать между ног…
– Я зашла за ним в туалет. Он ждал меня там, – продолжаю я свой рассказ. Прикрываю глаза и представляю всю эту картину.
Которой никогда не было. Но если я сейчас не придумаю, мне будет только хуже.
Я ведь отлично это всё знаю.
Это уже бывало. И не раз…
2
– И что было дальше? – сверлит меня взглядом мой жестокий муж, и я, выдохнув, продолжаю:
– Он стоял с расстёгнутой ширинкой.
– Что он делал? – подаётся вперёд Архип, и я знаю, что я должна рассказать ему интересную историю.
Красивую