Понты и волшебство. Сергей Мусаниф. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Сергей Мусаниф
Издательство: Автор
Серия:
Жанр произведения:
Год издания: 2005
isbn:
Скачать книгу
вом доме улучшенной планировки и повышенной комфортности вода из крана по утрам шла чуть теплая, а холодный душ, хоть он и способен разбудить человека, имевшего неосторожность под него залезть, и придать этому человеку заряд бодрости на целый день, отнюдь не способствует появлению у вышеупомянутого человека хорошего настроения. Вдобавок оказалось, что полотенце упало с сушилки, на которую я его вчера бросил, и всю ночь пролежало на полу, естественно не став от этого суше и теплее.

      Разогнав холодную воду по телу при помощи мокрого и холодного куска ткани, я напялил спортивный костюм и поперся в кухню на предмет приготовления завтрака. Кофеварка неприятных сюрпризов не преподнесла, и это обнадеживало.

      Я нарезал сосиски, обжарил их на вологодском сливочном масле, которое мой приятель Васька нарезает из ворованного на таможне «Анкора» в подвале одного из подмосковных домов, залил все это дело пятью яйцами и взялся за солонку, потом за перечницу. Крышка перечницы открутилась при третьем же взмахе руки, и ароматно пахнущая яичница покрылась толстым слоем, но отнюдь не восхитительного молочного шоколада, а жгучего красного перца, что явно делало блюдо непригодным для поглощения.

      Оставлю за кадром все те слова, что я сказал перечнице. То ли ей не понравился мой тон, то ли то, что я кинул ее в угол, но она треснула и отказалась от дальнейшего функционирования в роли столового прибора.

      Открыв холодильник, я обнаружил, что сосиски были последними, яйца тоже, и мне, видимо, придется обойтись без горячего завтрака, а я этого крайне не люблю.

      Один мудрый дед, с которым я познакомился, когда служил в армии, за время долгого общения убедил меня в том, что завтрак является основной едой в течение всего дня. Завтрак можешь жрать сам, говорил он, обед подели с каким-нибудь другим духом, но ужин отдай деду; усекаешь, салага? Я усекал – по мере своих скромных возможностей.

      Кстати, звучит парадоксально, но сами деды ужин почему-то любили. Будучи дежурным по кухне, я частенько видел их унылые лица, возникающие в окошке для выдачи пищи примерно через полчаса после отбоя. И хотя зачастую эти унылые лица целиком не помещались в окошко, в глазах у дедов были голод и тоска.

      – Дай пожрать, салага, – говорили они.

      – Идите, пожалуйста, в… – отвечал им я. – У меня проверка на носу, мне недостача не нужна.

      Обычно после этого они вежливо уточняли, куда именно я рекомендовал им отправиться, закатывали рукава и стучали в дверь с требованием впустить их внутрь. С моей стороны не следовало никаких возражений, ибо дверь была хлипкой, а порча казенного имущества в мои планы не входила.

      Деды заходили на кухню и убеждались, что размеры окошка для выдачи пищи не позволяли им правильно оценить реальные габариты салаги, отказавшегося дать им пожрать, после чего они говорили:

      – Живи пока.

      И, сохранив лицо, деды шли туда, куда я рекомендовал им отправиться с самого начала.

      – Дай пожрать, – сказал я холодильнику.

      – Дверца открыта, – ответило шведское чудо бытовой техники, а подумало, наверное, примерно то же, что я когда-то говорил стаям голодных дедов, имевшим неосторожность забрести на территорию кухни.

      – Сам туда иди, – сказал я.

      Масла было полно, оно и понятно, Васька заезжал в гости совсем недавно. Но избытка других продуктов, равно как и их присутствия, в означенном холодильнике не наблюдалось. Пива, водки и шампанского было хоть отбавляй, а вот продуктов – нет.

      Немного порывшись в лесу стеклянных бутылок, я нашел банку лучшей закуски к хорошему коньяку – если вы настолько забыли правила хорошего тона, что имеете неосторожность закусывать хороший коньяк. Некоторые мои знакомые такую неосторожность имеют, поэтому закуска у меня была.

      Я не большой любитель морепродуктов, да и стосорокаграммовой баночки, пусть даже с маслом и хлебом, моему организму явно недостаточно для того, чтобы с ходу вписаться в бурлящий жизнью реальный мир, но за неимением лучшего пришлось довольствоваться тем, что есть в наличии.

      Когда я намазывал черной икрой второй бутерброд, за спиной раздались чьи-то шаги, сменившиеся весьма эротичным зевком.

      – Что за дела, Светлана? – строго сказал я, даже не повернув головы. – Женщина в доме, а есть совершенно нечего.

      В качестве прелюдии к ответу я получил два слабых удара кулаками в спину.

      – Какая я тебе Светлана, свинья!

      Тирада была достаточно гневной, чтобы заставить меня отложить в сторону бутерброд, убрать от греха подальше горячий кофе и обернуться. Действительно, это оказалась не Светлана. Но самый любопытный для меня факт заключался в том, что эту девушку я не знал.

      А стоило бы, потому что она была как раз в моем вкусе.

      Немного о моих вкусах.[1]

      Женщины!

      О, женщины! О женщинах можно говорить часами, но, если попросить человека, который говорит о них часами, написать все то, что он говорил, он выдохнется уже на третьей строчке. Женщина – это самая непостижимая


<p>1</p>

О сносках. Кто-то любит сноски, читая их даже раньше, чем абзацы, к которым они относятся, и считает, что книга без сносок несерьезна и поверхностна. Не буду с ними спорить. Лично я сноски не люблю. Они мешают насладиться литературным произведением, заставляя глаза рыскать по странице туда-сюда в поисках разъяснений, переводов и разочаровывающих фраз типа «непереводимая игра слов» (если она и вправду «непереводимая», то за что, хочется спросить, получают свои гонорары наши доблестные переводчики?). И, поскольку я являюсь автором литературного произведения, которое вы сейчас видите перед собой, устанавливать правила буду я. Сносок не будет! Данный конкретный экземпляр был первым и, если у меня получится, последним. А в случае, если я посчитаю необходимым давать какие-то разъяснения, ищите их прямо в тексте. Может быть, это и снижает динамику раскручивания сюжета, зато дает отдых глазам.