Предания лемуров. Мавкины Сказки

я, мы – их маленькое и точное подобие. Подобие тех огромных двухметровых созданий, что звались лемурийцами. У северных народов они именовались инеистыми великанами, у прочих же – нефилимами. Но, кем они были на самом деле, могут поведать знающим только древние скалы да статуи на острове Пасхи.

      – А мы? – нетерпеливо повела ушками Урра.

      – Что? А? Мы? Мы были для них священными членами семьи жителей Лемурии. -Терпеливо ответил дедушка лемур.

      – Как кошки в Египте? – взволнованно перебил маленький Рурри.

      – Ага. Или как коровы, – не выдержала и вставила свои пять копеек Урра.

      – Может быть, и так, – спрятал усмешку старый Вурр.

      – И где же мы жили? Как и сейчас, на Мадагаскаре?

      – Лемурия была огромной высокоразвитой страной. Но затем, сказывают, случилась война, превратившая когда-то цветущую Африку в огромную пустыню. А Лемурию… Лемурию разметало по сторонам. И только её маленькие осколки-острова разлетелись по Океану.

      – Если они все погибли, как же мы выжили? А что стало с другими? – перебивая друг друга, начали задавать вопросы любопытные лемурята.

      – Прекрасная Атлантида ушла в пучину морской бездны. А вот Гиперборея покрылась вековыми льдами, и только немногие из гиперборейцев затерялись среди диких племён. В редком человеке промелькнёт след былого величия ушедших цивилизаций. Только злоба да зависть, погубившие их, загубят искру, растопчут, вырвут её из сердца.

      – А почему только три? Сторон света же четыре.

      – Ну и вопросы ты задаёшь. Если и была четвёртая, то знания о ней покрыты туманом времени.

      – О, они были демонами. Вот! – торжествующе сказал Урри.

      –Или ящероглавами. А ещё есть ангельское племя, псоглавые и… и… кто-то там ещё.

      – В науке говорят пока о трёх расах, – засмеялся Вурр. – Да и то, все по-разному. Одни говорят об их жестокости и злобе, другие – об их великом духовном развитии. Существует легенда об андрогинах.

      – Андрогины? – в унисон воскликнули младшие.

      – Были такие существа: четыре руки, четыре ноги, две головы – мужская и женская – смотрящие в противоположные стороны. И были они самодостаточными и счастливыми существами. Только богам такое единство не понравилось, и разъединили, разбросали их боги в разные стороны. С тех пор и ищут друг друга две половинки.

      – А при чём тут лемурийцы? – уточнил дотошный Рурри.

      – Так андрогины – это пращуры лемурийцев.

      – Что-то я совсем запуталась. А почему у древних римлян мы, лемуры, – злобные духи умерших?

      – Нас потом так назвали, потому что мы на них похожи, – фыркнул Рурри.

      – А вот почему так произошло – в следующий раз. А сегодня я расскажу вам о приключениях Рарри и Орри. Укладывайтесь поудобнее, вострите ушки, да слушайте, – улыбнулся Вурр. – В давние времена клан лемурийцев во главе с Ноем узнали о готовящемся страшном потопе, призванном погубить всё живое на земле. И стали они строить огромный корабль-лабораторию. И назывался он Ковчег. Взяли они по паре живых существ да зёрна разнообразных растений на случай беды. Только морских животных брать не стали: им вода – дом родной. Взяли и семью Рарри, прапраматушку всех ныне живущих лемуров. Орри же на тот момент вместе со своим огромным другом лемурийцем Тьельфом гостил у атлантов.

      Небеса разверзлись, и сверху хлынул поток. Он затопил Атлантиду и расколол на неравные части Лемурию. Атланты спаслись по-другому и ушли под воду. Потому потомки их – морские жители: русалки да тритоны.

      Орри, как и всех гостей столицы атлантов, посадили на корабль-вездеход. Если атланты смогли приспособить свои тела к жизни под водой, то другие, увы, нет. Сорок дней плакало небо, извергая тонны воды, сорок дней мировой океан поглощал прекраснейшие города и сады. И только самые огромные статуи, со временем превратившиеся в живописные горы, остались возвышаться над морскою гладью. Ещё сорок дней плыл Ноев Ковчег в поисках суши.

      Рарри же, будучи очень юной и любопытной, старалась познакомиться и подружиться со многими обитателями Ковчега. На свою беду, варан посчитал её беспардонно назойливой, да и в качестве пищи очень аппетитной. Когда Рарри прихорашивалась, чтобы пойти в гости к зелёной мартышке, варан умудрился освободиться из своего ящика и тихонько подобрался сзади. Если бы не его отражение в зеркале, быть бы нашей Рарри комком шерсти у варана в желудке.