Я качаюсь. Где? На волнах? Я что, плыву?! Воздух! Я дышу! Чистый прохладный, он глубоко ввинчивается в легкие, расправляя их, радостным потоком устремляя свои молекулы в уставший мозг и в голове потихоньку проясняется. Все еще очень холодно, но боли становится меньше, но почему я качаюсь? Пытаюсь проанализировать хотя бы положение тела. Мне холодно, но уже не так сильно, воздух есть, меня качает… стоп. Если я в медчасти, то почему качает? Я по-прежнему не могу открыть глаза и в теле такая слабость, что не двинуть ни рукой, ни ногой… Что это? Щекой чувствую мягкую ткань, ухо прижимается к теплому, твердому, и я слышу мощные удары чьего-то сильного сердца. Паника пробиться не успевает, так как я вдруг догадываюсь, что меня несут на руках, и держат очень бережно. Успеваемость по предмету «Выживаемость в условно нестабильных условиях» никогда не была у меня высокой, но первое правило «успокойся, оцени ситуацию, проанализируй вводные» я помнила хорошо. Думай, Ая, думай. Двигаться я не могу, оказывать сопротивление тоже, поэтому не дергаемся, бережем силы. Воздух есть, из воды меня вытащили, несут и согревают – это уже очень неплохо, значит острой опасности нет. Вспомнить бы, что произошло. При попытке сосредоточиться, в висках заныло. Вот бы прыснуть обезболивающего из моей аптечки. Аптечка… Отец! Золотой свет!! Аномалия!!!! Наверное, за нами пришли спасатели. Голова взорвалась тупой ноющей болью, и я не сдержала тихий стон. Движение моего «носильщика» замедлилось, легкие шумно выпустили воздух, и я почувствовала ухом, прижатым к чужой грудной клетке глубокий вибрирующий мужской голос.
– Очнулась? Потерпи, помощь скоро будет. Твой портал открылся прямо вводу. Тебе повезло, что я рядом рыбачил, говорят, таким как ты, сразу очень тяжело прийти в себя, могла и не выплыть.
Портал? Таким как я!? Я почувствовала, как обладатель красивого голоса аккуратно положил меня на мягкую землю (это что, мох?).
– Сейчас зажгу теплый камень, согреешься, одежду высушишь, а там и наши придут. Все будет хорошо.
Голос успокаивал, убаюкивал, гипнотизировал, я почти успокоилась. Попытавшись издать что-то вроде благодарности мое горло произнесло какое-то невнятное блеянье, на что голос ответил:
– Не говори пока, сейчас напою тебя. – послышались шорохи, затем тихие шаги, и я поняла, что обладатель гипнотического голоса ушел, но я почему-то не волновалась. Вместо этого подумала, а что такое теплый камень? Снова услышав шаги, поняла, что ненадолго отключилась и даже получилось немного приоткрыть глаза. Мой спаситель поднес ко рту емкость с водой, и я жадно стала глотать удивительно вкусную свежую воду, тихонько рассматривая его из-под ресниц.
Мужчина был молод, черноволос, широкоплеч, хотя в сумерках было трудно разглядеть лицо целиком, в свете пламени его фигура казалась необыкновенно крепкой (у нас на курсе просто мальчишки, по сравнению с ним), даже в скудном свете огня глаза были удивительно зелеными и на меня дохнуло чем-то очень знакомым, забытым, безопасно-приятным, но ощущение быстро исчезло, а напрягаться пока сил не было. В отблесках мягкого света была видна только половина лица, но было понятно, что мужчина довольно привлекателен, хотя все портил тяжелый пронзительный взгляд, который делал его значительно старше. И это несоответствие почему-то настораживало. Не все так просто было в моем случайном спасителе.
– Моргни один раз, если да, два – если нет. Болит что-нибудь? – я прикрыла глаза один раз.
– Голова? – моргнула один раз.
– Руки? – я покопалась в ощущениях, вроде нет, моргнула два раза.
– Ноги? – моргнула два раза.
– Хорошо. Тебя выкинуло с небольшой высоты, ты упала в воду, но я довольно быстро оказался рядом, захлебнуться ты не успела. Так что скорее всего ничего не сломала, а голова пройдет. Выпей еще, Тея тебя быстро излечит.
Что еще за Тея, где мой отец, и почему вода такая вкусная, что хочется проглотить ее вместе с языком я спросить не успела, так как в стороне послышался шум и мой спаситель резко повернул лицо налево. Я застыла (если можно вообще сказать такое о человеке, лежащем как бревно без возможности двигаться). Вся правая сторона его лица была изуродована ужасными рваными шрамами, словно его протащило лицом по колючей проволоке, завязанной узлом… Они пересекали снизу вверх всю щеку, чудом не затронув глаз и заканчивались на высоком лбу, прямо над бровью.
– Вот и помощь пришла. – Он очень медленно повернул ко мне лицо и изучающе посмотрел прямо в глаза. Но к этому моменту я уже оправилась от шока и старалась смотреть на него с благодарностью и даже попыталась улыбнуться. Он медленно, с усилием поднялся и с высоты своего огромного, как мне показалось, роста, кивнул мне. – Бывай.
Единственное, что я хотела спросить, если бы я могла