Ада была единственным ребенком лорда Гота, самого известного разъезжающего поэта Великобритании.
В настоящий момент он отсутствовал, поскольку отбыл в Лондон, чтобы переговорить с кем надо и привести в порядок шевелюру в литературно-парикмахерском салоне «Задор & Вихор», но намеревался прибыть к Рождеству.
Рождество в Грянул-Гром-Холле отмечалось без особого размаха. На звон местной церкви Св. Хильды сходились окрестные пастухи, чтобы совершить древний обряд накрывания елки (сопровождаемый старинной обрядовой песней «В лесу накрылась елочка», смысла которой уже никто не понимал), в то время как жители соседней деревушки Громнет обменивались традиционными чулками с запиханным внутрь апельсином и куском угля.
Ада хотела закончить книгу до приезда отца. Это был восхитительный роман в стихах, озаглавленный «Паломничество Чайльд-Козёльда». Речь в нем шла о странствиях юного парнокопытного. Ада как раз добралась до волнующего места, в котором описывалось, как Гарольд карабкается по альпийским скалам, чтобы отведать горного мха, и вдруг услышала скрип маленького медного колесика. Оторвавшись от страницы, она увидела, что лестница проезжает мимо Кудрявого Адриана в сторону Большеухого Августа.
Маленькая обезьянка в еще меньшей феске на голове пробиралась вдоль книжных полок, стоя на верхушке лестницы. При этом она держалась за лестницу одной рукой, подтягиваясь другой. На глазах у Ады обезьянка затормозила и осторожно вытащила книгу с самой верхней полки. Затем подкатила лестницу к торцу книжного шкафа, слезла по перекладинам и выскочила за дверь.
«Странно», – подумала Ада. Девочка совсем было собралась снова вернуться к «Чайльд-Козёльду», как вдруг заметила краешком глаза какое-то еще движение. Тогда она полностью повернулась и посмотрела за спинку своего крылатого кресла. Вторая обезьянка толкала еще одну лестницу вдоль книжного шкафа прямо перед ее носом. Под взглядом Ады она дотолкала лестницу до нужного места и осторожно, один за другим, поставила на полку три тяжеленных тома «Атласа Ирландии». Потом соскользнула вниз по лестнице и выскочила из библиотеки.
«Все страньше и страньше!» – подумала Ада и вернулась наконец к книге. На следующем развороте оказалась иллюстрация, изображающая, как Гарольд ведет учтивую беседу с горным бараном весьма свирепого вида, с круто завитыми рогами. Завидев картинку, Ада улыбнулась. «Это другое дело, – подумала она. – Какой толк в книгах без картинок и разговоров?». Эту мысль ей подала одна из ее гувернанток. Только Ада не могла вспомнить, какая[1].
Адой занимались семь гувернанток…
Ада перевернула страницу и углубилась в чтение.
И в этот самый момент мимо Адиного кресла прошествовала третья обезьянка с книгой почти такого же размера, как и она сама. «Перечень нарушений общественного порядка», – гласила тисненная золотом надпись на корешке.
И ниже такими же буквами был указан автор: Чарльз Брюквидж. Поймав Адин взгляд, обезьянка остановилась и на секунду замешкалась. Затем запустила руку в жилетку, которая была на ней надета, извлекла из внутреннего кармана маленькую жестяную кружку и протянула ее в сторону Ады, слегка встряхнув.
– Мне очень жаль, – вежливо сказала Ада, – но мне нечего вам дать.
Обезьянка пожала плечами, спрятала кружку и пошла своим путем, поправив предварительно шапочку на макушке и с удивительной ловкостью удерживая книгу на голове. Добравшись до выхода из библиотеки, обезьянка проскользнула в дверь и была такова.
– …и страньше! – воскликнула Ада, захлопывая книгу и спрыгивая с кресла. Она тоже пересекла всю библиотеку и совсем уж собралась проследовать за обезьянкой наружу. Но посмотрела в высокое окно и обомлела.
Большие белые хлопья снега танцевали и кружились, четко выделяясь на фоне серого неба. Падая, они покрывали белым пушистым ковром сам Грянул-Гром-Холл и все окрестности. Видневшиеся вдалеке изящные античные очертания павильона «Печальные руины» казались смягчены и размазаны этой белой пеленой, а пруд позолоченных