В это время я брал ее сзади.
В сумерках стали собираться к ней. Мы уже договорились, что следующие несколько дней проведем вместе. Наина даже отказалась от своей традиционной пятничной поездки в Протвино.
Наскоро перекусив и раскланявшись в прихожей с неодобрительно молчавшей мамой, причем я готов был провалиться под пол от стыда – весь день мы провели с Наиной в моей комнате, а диван в соседней так и не был использован ночью, – итак, раскланявшись, мы вышли из моего дома и отправились к метро.
Я вышагивал как петух – мне казалось, что все на меня смотрят. Да-да, смотрите, вот я какой! И обратите внимание, жалкие насекомые, какая со мной рядом идет женщина! Что? Да, я не проспал с ней всю ночь в разных комнатах, а трах… да, трахал, трахал ее со всех сторон. Что, завидуете, сморчки? Убогие людишки! Ха-ха!
На улице стояла уже настоящая осень. Я не замечал, что моросит дождь, что прохожие, озабоченно спеша со службы домой, не обращают на нас никакого внимания. В центре мира, прямо на пупе земли, в фокусе божьего объектива сейчас были мы – я и моя растрепанная после веселой ночи и горячего дня любовница Наина.
В комнате общежития мы первым делом устроили себе ложе на двоих, немного отодвинув кровать от стены и воткнув в образовавшееся пространство запасной матрац. И началась для меня новая жизнь – лежание с утра до ночи в обнимку с Наиной, то и дело перерастающее в занятие любовью.
Иногда мы выпивали. Спиртное в МГУ не продавалось, к ближайшей палатке надо было идти до метро. «Как, вы ничего не знаете? Все можно достать у пожарных!», – удивился Наинин брат, зайдя к нам однажды. Я спустился на первый этаж, нашел нужную дверь, постучал. В комнате сидело человек семь, все в военной форме. Я стушевался под их вопросительными взглядами. «Мне сказали, – начал я издали, – что где-то тут можно… купить… ну это…» Не успел я еще окончить неловкую фразу, как из-под кроватей были извлечены чемоданчики, а в них – водка, коньяк, вино, пиво… Я приобрел пару бутылок «Киндзмараули».
Несколько раз мы покидали наше гнездышко – у Наины в университетском общежитии проживало несколько знакомых. Однажды, спустившись в магазин за едой (продуктовый располагался на первом этаже высотки МГУ), возле киоска, где продавались пупырчатые презервативы (из-за Наининой спирали мы не нуждались в них, просто обратили внимание), столкнулись с однокурсником – он шел на какое-то поэтическое сборище в том же общежитии и пригласил нас. Поднявшись в комнату, Наина стала приводить себя в порядок. Покончив с этим и внимательно оглядев меня, она сказала:
– Тебе тоже не помешает подкраситься. Поэты Серебряного века все так делали.
Я с энтузиазмом кивнул.
Наина подвела мне карандашом брови, тронула тушью ресницы, а губы – помадой, напудрила лоб, нос и щеки и в таком виде, да еще повязав на