Эро. Юрий Леон

ись в росных травах, наливались влагой, властвовали, гипнотизировали.

      Пространство медленно вращалось. Клочья прозрачного тумана сливались в причудливые фигуры. В вихревом движении частицы мороси конденсировались в сфероидные формы. Земля притягивала капли к себе. Они падали с орбит и сливались с ночной росой.

      На открывшемся небосклоне одинокая звезда лучилась перламутровыми лезвиями. В каждом луче горели знаки планет, благословляя жизнь на третьей планете. На третьей ступени к Солнцу жизнь питалась огнём, и, изрядно насытившись страстями, переливалась из солнечного мира ясности мысли в чувственный мир луны. Из огненного аурического сияния, жизнь падала в мир электрических искр ночи, где нет солнца. Лишь в тусклой матовой линзе его наместника отражался истинный свет. Природа цвела в атмосфере и крепла водами земли, определяя всем, пришедшим в мир, диапазоны отпущенных дней.

      «»

      Благоуханная полночь вздрогнула от резкого крика совы. Послышался приглушённый стук копыт, переливчатый звон, и из сумрака парка, сверкая алмазами, медленно выплыла тень. Всадница. В облаках тумана лунные блики вспыхивали под копытами.

      Ошеломлённый, Эро глядел на звёздную тень. Всадница, в плаще из пурпурных лучей заката, волшебно сверкала в моросящем бисере лунной ночи.

      –Прими моё уважение. Отражённым светом истекает Луна в спящих, мёртвых сердцах. Но вижу Любовь сияет в твоём сердце. В твоём сердце, зажжённом к солнечному свету и любви. В шатком, незрелом сердце неверный лунный свет, её лучи, искажают истину и преображают космическую любовь в любовь человеческую – в любовь телесную. Нужно быть осторожным, чтобы не разменять. Богиня тёмной сторона Луны оморачивает и твоё сердце и сердце Земли. Оно – то вращается в потоках высокой любви, то сокрушается в вечном паденье низкой любви инстинктов и удовольствий. Уже скоро взойдёт солнце и над землей, и в твоём сердце. Правда, оно только усмирит блеск спутника, но не погасит вовсе его свет и желания. Потому на небосклоне часто видятся вместе и сияющее солнце и, очищенный от страстей, диск круг луны. Знак катарсиса и экстаза. Сочетание чувственного разума и разумного чувства.

      «»

      Фея любви спешилась и, ступая по лепесткам роз, рассыпавшимися перед ней, подошла.

      –В едином материя сливается с формой. В нём действительность не отличается от возможности, а начала и противоположности совпадают в одном, «которое в одно и то же время есть бездна и мрак, ясность и свет». Гармония миров мужчины и женщины не в однообразии, а в равновесии и симметрии различий: «Ваш мир не мог бы быть прекрасен, если бы состоял из одинаковостей. Только в сочетании различий проявляется красота. И в разнообразии целого она и состоит».

      Центром вселенной может быть только любовь. Ни Земля, ни Солнце, ни другие светила и планеты. И обитатели иных небес, как и живущие на Земле, находятся в центре вселенской любви. Нет любви бесцельной, и причины её – свет неисчислимых звезд. Безкрайние и многочисленные миры, даже большие, чем ваш, – имеют любовную связь, как и в вашем мире. Всеми мирами правит любовь!

      Язык любви символичен. Он притекает к бессознательному и становится ключом к разгадке душевного притяжения. Любовь сливается с бессознательным, и человек видится уже другим. Любовь глубоко проникает, искажает взгляд, ослепляет. Она свежа чувствами. Она само вдохновение. Но в любви нет высшего сознания.

      Мерность любви в пространстве колеблется, плавно меняется в весьма широких пределах. И ошибочно ваше земное представление о всеобщей одинаковой мерности вселенной. Миры хаотичны, в них нет ничего незыблемого, в том числе и мерности любви. Наилучшим условием для возникновения любви и жизни является мерность пространства числа. Отклонения от этой органической величины пагубно действуют на живую природу. Любовь уходит. Цивилизации исчезают.