ПЬЯНАЯ ВИШНЯ
развёрнутая ода
людям, ангелам
и алкогольным напиткам
со вступлением и финалом
«А кто-то ловкими руками…»
А кто-то ловкими руками
Связал со звёздами столбы.
Так с телом связывают камень
На берегу большой воды.
И в фонарях на дне небесном
Сияют звёзды за пятак,
Оберегая свято место
Для горьких пьяниц и собак.
Анализ
К исходу суток, проведённых мной
В застолье с частой сменой декораций —
Вино ль тому причиной и виной —
Мне стало что-то странное казаться.
Глядел я на себя со стороны,
И видел человека в тёмных шорах,
Чья тень была одной величины
С тенями остальных на пыльных шторах.
Тот человек, кем был я – молодой
Искатель упражнений для рассудка —
Как будто бы пытался под водой
Улыбку рыб коварных вызвать шуткой.
И пузырьки летели изо рта,
Остатки кислорода отнимая,
И сцена положенья живота
Была катастрофически немая.
И понял я, что мне пора сказать
Единственной моей, последней, первой:
Кончай себя надеждами терзать,
Я ухожу в окопы из резерва.
Как пленница пространства своего,
Ты объясняешь всё судьбой паяца…
Прощай! В тебе нет главного – того,
Чему я мог бы вечно поклоняться.
Зимняя ночь
А небо не было чёрным.
Глядя без предсмертного трепета,
Вижу моря чуть-чуть и пепла там
На угольях светил точёных.
И земля не белила мир
Мелом лиц тайного заговора —
Грязен снег. Серебром петардовым
Брызги света летят из квартир.
Изумительный сажа-кот
Впереди вдоль дороги растоптанной,
Озираясь жалко и проданно,
Полупрячется, полуидёт.
Где же люди?
В хмельном жару
По своим застёгнутым комнатам
Бьют посуду с надрывом, с грохотом,
Очумелые поутру.
Так привыкли к безумью все,
Что не видят – да и не хочется
Видеть ночь, которая корчится
Днём и ночью на колесе.
«Какие раньше были времена…»
Какие раньше были времена,
Когда нам пели девушки осанну
За полбутылки красного вина,
Распитого в подъезде без стакана.
Прошло сто лет. На сердце – гладь да тишь.
И времена, и девушки иные.
Они осанну воспевают лишь
За две бутылки чистого «Martini»…
Ресторанный музыкант
Ничего не стоит отказаться
От того, чем жил до сей поры,
И остаться одному, остаться
В стороне, вне всяческой игры.
Дать зарок себе: не петь, не плакать
На потеху пьяному ворью,
Не глядеть в их глаз слепую слякоть
У короткой сцены на краю.
Всё, довольно. Пусть другой и юный
Протирает здесь теперь штаны,
Аккуратно налепив на струны
Ярлычок с двуцифрами цены.
Я начну, как с нового абзаца,
Жизнь, в которой музыка и свет!
Надо только взять – и отказаться
От своих пятидесяти лет.
«Бывает так, что ангелы…»
Бывает так, что ангелы
Спьяну теряют крылья,
И в обескрыленном состоянии
Валятся к нам с небес,
И после, открыв поутру глаза
В нашей заросшей грязью Бастилии,
Они понимают, что каждый из них
Сильно недовоскрес.
А воскреснуть хочется, и воспарить,
И дёрнуть Бога за бороду,
Пока Он дремлет