– О чём грустишь, сестрёнка? – Вика обняла Нику.
Виктория старше сестры на полтора года. Сёстры в чём-то похожи, а в чём-то разные: Вика жгучая брюнетка, а у Ники волосы русые.
– Так, – Ника пожала плечами, – ты уходишь из дома. У Паши будешь жить.
Вика кивнула.
– Ты сама не своя, Викуся, как будто не рада. Счастливая, за такого парня выходишь!
– Да, он хороший, – безразличным тоном сказала Вика.
– Ты Юрку, что ли, забыть не можешь? Ты с ума сошла, сестра. Зачем тебе этот уголовник?
– Он не уголовник. Каждый человек может оступиться. Всё, Ника, мне неприятен этот разговор. Давай веселиться.
А у самой Вики слёзы на глазах, она их зло вытерла кулачком, шагнула от сестры, захлопала в ладоши, привлекая внимание.
– Девочки, давайте что-нибудь споём.
– Пусть папка твой споёт. У дяди Вити так хорошо на гитаре играть получается.
– У него репертуар дворовый, – возразила Вика.
– А мы другого и не знаем. Зови.
Вика вышла в другую комнату.
– Пап, бери гитару. Сыграй что-нибудь.
– Дочка, у вас там такой женский тусняк, и тут я со своим блатняком.
– Пап, бери гитару, – настаивала дочь, – нехорошо девчонкам отказывать. И выражения свои при себе…
– Ладно.
Виктор взял гитару, пошёл за дочерью.
– Ну, девочки, что-нибудь весёленькое?
– Да. «Семнадцать с половиною».
– Ты думаешь, Юленька, что это весёлая песня?
Девчонки разом загалдели, что это самая лучшая песня в его репертуаре. Виктору ничего не оставалось делать, как согласиться.
В Москве ночные улицы
В неоновых распятиях.
У ресторана блудницы
Целуются в объятиях.
Гитара звенела в умелых руках. Девчонки дружно подхватили две последних строчки. Очень даже неплохо получилось.
Средь них и ты влюбляешься
С глазами неба синего
В чужих ногах валяешься
В семнадцать с половиною.
Пели бодро, сёстры только почему-то грустили, чем очень удивляли их отца.
Кого так жадно ищешь ты,
Бредёшь дорогой длинною,
По ком глаза заплаканы
В семнадцать с половиною?
В глазах Вики и Ники чуть ли не слёзы стояли, но они делали вид, что им весело.
Всей гурьбой вышли из подъезда в тёплый августовский вечер. Темнело. Провожала подруг Вика, Ника осталась дома мыть посуду.
Вика возвращалась, почти подошла к подъезду, и вдруг из-за большой берёзы вышел мужчина.
– Привет.
Вика вздрогнула.
– Юрка?
И девушка бросилась парню на шею.
– Бежал?
– Ты чего? Отпустили с полсрока, условно-досрочно.
– Как хорошо!
Они прижались друг к другу в порыве нежности и стали жадно целоваться, парень полез девушке за пазуху.
– Ой, Юрка, ты что?
– А что? Соскучился. А ты?
Он вынул руку и не дал ей ответить, стал целовать в губы.
– И я, я очень тебя люблю, – тяжело дыша ответила Вика, когда Юра оторвался от её, – только я замуж выхожу. Послезавтра свадьба.
Юра отстранился от девушки.
– Не дождалась.
– Я же тебе писала. Ты согласился.
– Я тебе написал, чтобы ты повременила, меня дождалась. Если бы я тебе не разрешил, ты бы согласилась?
– Нет! Да! Не знаю.
– Не знаешь? У тебя свадьба!
– Родаки давили.
– Родаки давили, – передразнил он. – А письма какие ты мне писала! Я их наизусть помню. На длительные свидания ко мне ездила.
Юра из кармана достал письмо, развернул, стал читать:
«Юрочка мой любимый. Я приехала от тебя и мне так было очень грустно и одиноко. Я прям с ума сходила от скучашек по тебе, единственное, что меня греет – это мечты и планы на будущее с тобой, как у нас будет с тобой счастливая семья».
Юрий внимательно посмотрел на Вику.
– И что? Планы поменялись?
Вика опустила голову, потом подняла её, посмотрела ему в глаза:
– Нет, Юра, я по-прежнему люблю тебя. Пойдём на наше место.
Они пошли к соседнему дому, там в тени акации маленькая скамеечка,