Глава 1. Холодное утро
Холодным зимним утром 1958 года молодая женщина все же решилась. Она подготовила для своего маленького сыночка все самое лучшее, что смогла выбрать из всего своего тряпья: одеялко с одной только дырочкой, но зато натуральное, из верблюжьей шерсти; две легкие шапочки и одну тепленькую, на завязках, чтобы ушки не продуло; три старенькие маячки с маленькими, почти незаметными, масляными пятнышками; штанишки, кофточку, полотенце, две пеленки и носочки. Все вещи женщина прогладила с двух сторон и аккуратно сложила в корзину. В эту корзину она также поставила флягу с молоком, небольшую кастрюльку со свежесваренной манной кашей, плотно обвязав ее веревкой, положила деревянную ложку, маленькую кружку и тарелку и, вместо соски, две жванки – завернутые в марлю жеванные кусочки белого хлеба. Затем села за стол и написала:
«Дорогая мамочка, сил моих больше нет. Помоги!
Отправляю тебе сыночка Владика.
Очень надеюсь, что наш быт скоро наладится и тогда мы его заберем.
Целую. Твоя дочь Евгения.»
Ее слеза нечаянно упала на письмо, буквы расплылись, но переписывать времени не было. Евгения быстро сложила письмо пополам, завернула его в газету и положила в корзину. Затем она одела своего спящего сынишку, накинула на себя пальто и, обернув сынишку широким шарфом, привязала его к себе. – Так будет надежней! – подумала Евгения.
Женщина посмотрела на себя в зеркало. – Господи, на кого я похожа? В кого превратилась? – сказала она. Eе лицо выглядело уставшим, по щекам текли слезы. Замотанная шарфом, с ребенком на руках она выглядела так неуклюже. Все! Хватит! Перестань! Евгения хлопала себя по щекам, но это не помогало, слезы продолжали литься из глаз. От ее хлопков, ребенок всхлипнул и стал просыпаться.
– Спи, малыш! Спи, – принялась успокаивать малыша Евгения. Она качала и нежно его гладила, и ребенок снова заснул у нее на груди.
– Ну… присядем на дорожку, – еле слышно сказала она, и, на пару минут, села на табуретку в коридоре.
– Пора! – вздохнув сказала женщина, взяла корзину с вещами и вышла на улицу.
На улице была сильная метель. Направляясь к трамвайной остановке, она машинально, одной рукой, прижимала сына к груди, второй крепко держала корзину с вещами. К ее, мокрому от слез, лицу прилипали снежинки, они таяли и превращались в колючие льдинки. От резких порывов ветра эти льдинки царапали в кровь ее щеки и губы. Женщина была погружена в свои мысли и ничего не чувствовала. Она не обращала внимание на зловещий гул ветра, воцарившейся на улице, на то, что часть фонарей не работала, и ей приходилось идти машинально, на ошупь, почти в полной темноте. Подойдя ближе к остановке, освещение стало лучше. Она на ходу подняла голову и посмотрела на большие часы, висящие на столбе. Часы показывали четыре часа пятьдесят пять минут.
Через пару минут подошел трамвай, и Евгения в него села. Сынишка крепко спал у нее на руках, раскачиваясь от движения транспорта. Это был крепкого телосложения годовалый мальчик, с серьезными серыми глазами и темно-русыми волосами. Она назвала своего сына Владиславом, Владиславом младшим, в честь отца ребенка, своего мужа, надеясь, что этим сможет заставить мужа полюбить ее и крепко привяжет его к себе. Можно сказать, с характером сына ей повезло. У других мамаш дети кричат, что-то требуют, а этот нет, только пискнуть изредка может. Она и не помнила, когда сын плакал в последний раз.
Воспоминания плыли в ее голове …
Познакомилась она с мужем пять лет назад в сельскохозяйственном техникуме, где Владислав старший, по настоянии своей матушки, учился на агронома. В это же время, он по контракту служил в армии и жил в казарме. Евгении была старше Владислава на три года. Ему было двадцать два года, ей двадцать пять. Он красавец-мужчина: спортивный, широкоплечий, блондин, с голубыми глазами; пользовался большой популярностью у девушек. Когда Евгения устроилась в техникум, Владислав сразу обратил внимание на перспективную учительницу, стал красиво ухаживать, говорил, что она умная, с ней интересно, а другие девушки, по сравнению с ней, простушки и ему с ними скучно. Молодые люди начали встречаться.
Через три года после знакомства, они решили расписаться. После чего молодой семье выделили отдельную комнату в армейском общежитии, и молодожены переехали в новое жилье. Спустя год в семье родился сын. Вначале все было хорошо, казалось, вот оно счастье – семья, сын, новая комната, работа. Но уже через пару месяцев, стало очевидно, что денежные и временные траты на ребенка подкосили их семейную идиллию. Евгении приходилось все свое свободное время уделять ребенку, времени на себя и на мужа не хватало. Владислав старший чувствовал как-будто попал в капкан, он не понимал и не знал, что ему делать, как себя вести. Единственный человек, который его всегда успокаивал и принимал – это была его мать. Недолго думая, он решил поехать с семьей к матери, показать внука.
Свекровь, как только увидела своего сына, заулыбалась, подбежала сразу к нему и, обняв его, расплакалась.
– Ну, не надо мама, не плачь, – успокаивал ее Владислав старший. – Все же хорошо!
– Вижу! –