Оглушающая тишина. Лишь невнятный шорох моих шагов, слышимый будто сквозь толщу воды. Шурх, шурх. И в такт им всплывающие из ниоткуда слова, высасывающие из меня остатки мужества: Безысходность, Безнадежность, Бессилие. У меня вырывается тоскливый вой, но голодный туман легко съедает звуки моей самодеятельности, проглатывает и облизывается. Затыкает мне рот ватной хмарью, проникает в носоглотку, душит, запрещая нарушать покой странного места.
Усталость берет свое. Не физическая, тело почему-то готово и дальше брести, плутая в белесых клубах плотной влаги, на пределе мой дух, готовый сдаться, не видящий смысла в дальнейшей борьбе с отчаяньем.
Когда я слышу чьи-то голоса извне, не сразу верю, что они реальны, а не плод моего воображения. Но даже сомнения мне не мешают оживиться и начать метаться из стороны в сторону.
Где вы? Не важно – кто. Главное – отзовитесь!
Туман напуган неожиданным вторжением в свое царство. Он рассеивается там, откуда исходят звуки, обнажая небольшой каменистый пригорок с двумя силуэтами, стоящими в метрах десяти друг от друга. Один из них, кажется, приветливо машет мне?
Да-да! Я здесь!
Бросаюсь навстречу, вырываясь из липких объятий злющего марева, упорно цепляющего меня за руки и ноги, путающегося в волосах и тянущего назад. Я не твоя добыча!
Пригорок все ближе, как и стоящие на нем фигуры. Мне даже удается их немного рассмотреть. Одна – высокая и плечистая, это крупный мужчина с рублеными чертами лица. Он стоит, широко расставив ноги и сложив руки на груди. Он не зовет меня, да и вообще весь его вид говорит: «Не подходи». Вторая фигура более изящная и женственная. Средний рост, длинные светлые волосы и плавные движения, манящие меня к себе. Она улыбается и зазывает: «Сюда, скорее, я тебя жду».
«Я иду. Иду я», – хриплю севшим голосом и еще быстрее перебираю ногами, ударяясь голыми пальцами о камни и наступая на неровности. Но не обращаю внимания на боль, получив шанс выбраться из странного места. Тороплюсь изо всех сих.
«Скорее, скорее», – умоляет голос.
Всплеск неясной тревоги, но сейчас не до нее. Я бегу.
«Смотри под ноги!» – грозный окрик оглушает.
Я вздрагиваю и останавливаюсь. Опускаю взгляд. Сквозь белесую дымку проступает трещина в земле шириной в метр. Глубину не определить, но и так ясно, что в спешке можно переломать ноги. Смотрю с благодарностью на мужчину, грубо одернувшего меня, спасшего как минимум от шишек и ссадин, а максимум – сохранившего мне жизнь.
Женщина теряет для меня всякую привлекательность. Перемахнув через расщелину, я стремлюсь к мужчине, хоть путь к нему сложнее. Если к женщине ведет пологий подъем, то мой спаситель расположился на обрыве, пусть и невысоком, но отвесном.
«Все хорошее дается нам недешево», – в утешение себе повторяю я, как мантру, любимую мамину поговорку и взбираюсь по каменистой стене. Пальцы рук и ног отчаянно цепляются за каждый выступ.
«Куда?» – кричит женщина.
Я отвлекаюсь на нее всего на секунду, бросив единственный взгляд на искривленное разочарованием лицо, как зловредный туман вспоминает про мое существование. Плотные щупальца хмари обвиваются вокруг щиколоток и тянут вниз, к себе, в свое сырое нутро. Неважно. Я почти у цели, протягиваю руку в надежде, что мужчина поможет мне взобраться, но он недвижим и даже не смотрит на меня. Мои ладони и ступни оскальзываются на камнях, неожиданно ставших влажными. Взмахиваю руками, пытаясь обрести равновесие. Без толку. Отклоняюсь назад и начинаю свое падение.
И тут мужчина резко нависает над обрывом и все-таки хватает меня. Спасена! Вытягивает к себе и ошеломленный отходит на несколько шагов назад. Мое спасение явно не входило в его планы.
***
Я поднималась с карачек и озиралась. Пространство вокруг стремительно менялось. На меня обрушились запахи пыли и затхлости, а еще приторно-сладких духов. Глаза ослепил свет. Пропал пригорок и бескрайний туман, под ногами появились каменные плиты, а по бокам – стены помещения без окон. И лишь притаившиеся по углам клубочки серебристой дымки напоминали о месте с густым, почти живым туманом.
Мужчина и женщина остались на прежнем расстоянии друг от друга и от меня. Только, вопреки чуть ранним событиям, их глаза оказались завязанными. Прежде чем они успели сорвать платки со своих лиц, на мои плечи легла тяжелая прохладная ткань, укутав в многочисленные шелковые складки.
Я