Предмет философии – качественные преобразования. Юрий Христофорович Григорян. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Юрий Христофорович Григорян
Издательство: Издательство «Весь Мир»
Серия:
Жанр произведения:
Год издания: 2018
isbn: 978-5-7777-0741-3
Скачать книгу
нерализация возникших мыслей. Чем меньше мы знаем, иначе говоря, чем меньше сведений, корректирующих наши представления, действуют на конечные выводы, тем больше простор для обобщений. В определенной степени подобная способность присуща и животным, только в области ощущений, восприятий и их поведения. Первоначально животные исполняют условный рефлекс под воздействием всего спектра сигналов. Лишь когда ряд звуков оказываются неэффективными, реакции на них не подкрепляются, происходит дифференциация, которая устанавливает узкий диапазон сигналов, объективно свидетельствующих о полезной цели. Но до вынужденного ограничения эффективных реакций они активируются при широком спектре. Также насекомые порой осуществляют привычные действия даже в гибельных условиях.

      Эта физиологическая способность генерализации уводила мышление в сферы, недоступные или пока что неизвестные научному познанию.

      В человеке данная субъективность усиливается вследствие его созидательной деятельности. Он создает инструментарии воздействия на мир, в том числе и познавательный инструментарий. Хотя ценность собственных привнесений, тем более абстракций выявляется только в практике или через соответствие иным обоснованным опять-таки в практике знаниям, созидательная способность придавала людям иллюзию бесспорной значимости своих обобщений.

      Желая понять многообразную природу, мысль древних мудрецов выдвигала известные вещества и явления на роль всеобщего материала для всех видимых объектов. «Фалес – родоначальник этой философии – говорит, что это вода (поэтому и земля из воды появилась)» (1, 268). Фалес (ок. 624–547 гг. до н. э.). «[Анаксимен] все причины вещей свел к беспредельному воздуху» (1, 273). Анаксимен (ок. 588–525 гг. до н. э.). Гераклит (ок. 520 – ок. гг. 460 до н. э.): «Этот космос, тот же самый для всех, не создал никто ни из богов, ни из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнем, мерами возгорающимся и мерами погасающим» (1, 275).

      Было высказано и более углубленное представление об исходном материале всего сущего, о мельчайших, неделимых, твердых частицах, первичных элементах – атомах. «Демокрит же и Левкипп говорят, что [все] прочее состоит из неделимых тел, последние же бесконечны числом и бесконечно разнообразны по формам…» (1, 325 – 6). «Начало Вселенной – атомы и пустота… Последние (огонь, вода, воздух, земля) суть соединения некоторых атомов. Атомы же не поддаются никакому воз действию и неизменяемы вследствие твердости» (1, 326 – 7). Демокрит (ок. 460 – ок. 370 гг. до н. э.), Левкипп (V в. до н. э.).

      Особый интерес представляет логический вывод Парменида и последователей этой школы элеатов. «Он сказал, что философий две: одна – сообразно истине, другая – сообразно мнению… Критерием же [истины] он признавал разум. И ощущения не точны [по его мнению]» (1, 293). Парменид (VI в. до н. э.): «Цельное все, без конца, не движется и однородно. Не было в прошлом оно, не будет, но все – в настоящем… И неделимо оно, ведь оно сплошь однородно. Так неподвижно лежит в пределах оков величайших… Все бытие отовсюду замкнуто, массе равно вполне совершенного шара…» (1, 295 – 6).

      Ничто «единое» не может породить множественное, для этого непременно потребуется «иное». Логическая мысль подводила к представлению о целом, неделимом мире, вечном и неизменном. А видимое многообразие при таком понимании должно было признаваться лишь как иллюзия (мнение). Зенон Элейский (ок. 490 – ок. 430 г. до н. э.) подтверждал эту мысль, показывая иллюзорность наших представлений о движении, времени, скорости. Он в нескольких примерах, парадоксах показывал, как искажались известные соотношения конечных скоростей и расстояний при логическом внедрении их в рамки бесконечного деления.

      Исходя из знаний нашего времени многое из этих взглядов кажется крайне упрощенным обобщением. Но проблема первоначала остается сложнейшей проблемой. Ею всерьез стала заниматься физика и астрономия. И хотя опять-таки приходилось пользоваться обобщением к тому времени познанных в микромире (атомная, ядерная физика) и мегамире (астрономия) закономерностей, философия сегодня держится в стороне от решения этих проблем.

      Все то, что касалось мироздания, вполне понятно перешло в руки естествоиспытателей. Атомистика Левкиппа, Демокрита углубилась в физике в поиск элементарных частиц. Но даже множество уже известных электронов, протонов, нейтронов, нейтрино и др. не удовлетворяют все более сложным проблемам, возникающим при познании мира. Идет поиск каких-то самых первичных составляющих, то ли это какие-то кварки или «бозоны». При всем том формирование тел объяснялось древними атомистиками все же ошибочно. Твердые неизменные атомы, как и любые иные частицы, не способны входить во взаимосвязь. Идея противоположностей, которая звучала у Гераклита, необходимо должна была привлекаться для этой цели.

      Интересно, что многие загадки, на которые наталкивались мудрецы в древности, вновь обозначились как парадоксы, необъяснимые известными знаниями. Своеобразной задачей стала мысль Парменида о «едином». Как понять содержание того, что при первичном взрыве начала Вселенной породило весь этот мир? Если ничто «единое» не может породить множественное, то какое различие должно было существовать в самом начале образования Вселенной, чтобы произошел взрыв и возникло последующее разнообразие