И вечный праздник – там мечта!
В лучах малинового солнца,
с восторгом птичьих голосов,
непостижимым, легендарным принцем,
приходишь ты из предрассветных снов…
И первой встречи миг божественного озарения,
И взгляда глубина, и мыслей восприятие без слов…
Я вам желаю в женщине найти Христа
и быть любимым, дай вам, Бог!
№ 2
С любовью ко всему живому
Жил на свете Человек. Одни называли его святым, другие отшельником и чудаком, третьи просто крутили пальцем у виска…
Каждое утро к подъезду его дома на Арбате прилетала большая стая голубей.
И бежали навстречу бездомные собаки, радостно виляя хвостиками, и бомжи, коими богата была Москва в 90-е, поджидали в сторонке, стараясь не остаться незамеченными очень скромным и неприметным пожилым человеком в потертой куртке, кепке, почти надвинутой на глаза…
Не любил, когда его узнавали!
И для каждого находилось у него не только доброе слово, но и угощение: птицам – пшено, собакам – колбаска и косточки, бомжам – хлеб, сосиски, мелкие деньги…
Впрочем, люди ценили не столько дары, сколько искреннюю заботу знаменитого артиста о тех, кто пал на самое «дно» в силу жизненных обстоятельств:
Ибо побеседовать о жизни, пожать руку великому человеку, вновь почувствовать себя уважаемыми – дорогого стоит…
«Идите с миром», – отвечал им на слова благодарности.
Сам же шел кормить бомжей четвероногих – бывших «друзей человека», от которых массово избавлялись россияне, ставшие внезапно нищими после грабительских экономических реформ 90-х.
Сколько породистых и метисов, лохматых и короткошерстых, маленьких и больших, было обречено на холодную и голодную смерть, если, конечно, «повезет» им избежать лап живодеров!
И он выбрал для себя миссию – помогать этим несчастным, брошенным созданиям, хотя сам едва сводил концы с концами: жил на мизерную пенсию в маленькой квартирке, с кухней в четыре квадратных метра, куда и друзей было неловко пригласить…
Черно-белый телевизор, не работающий душ и кран холодной воды, вместо занавесок на окнах – мешки из-под сахара… комнаты, нуждающиеся в ремонте… и больная, лежачая жена.
«Почему только вы ходите, а где ваша супруга?» – спрашивали местные продавцы.
«Да вот, шляпу подходящую в гардеробе не нашла» – отшучивался, покупая лапшу «Доширак» для себя и пшено – для голубей…
Мясные обрезки и косточки для животных ему оставляли продавцы соседнего Смоленского гастронома.
Он же мясо не потреблял – был вегетарианцем, занимался йогой, врачей не посещал – даже карточки медицинской не имел в поликлинике. Возможно, именно поэтому дожил до преклонного возраста без хронических болячек.
На девятом десятке, изношенный организм уже давал о себе знать…
Это удручало, впрочем, как и все, происходившее в России в 90-е. «Новую эпоху» – криминального разграбления страны – не мог принять и приспособиться…
Но в любую погоду – дождь, снег, мороз и гололед, несмотря на настроение и сердечные боли, он находил в себе силы встать с постели, чтобы идти к тем, кто нуждался в его заботе, любви, ласке.
«Я должен кормить голубей» – твердил сам себе каждое утро.
Птицы садились на плечи, голову, клевали корм с ладони, собаки жались к ногам, ласкались.
И чувствовал он, как необходим этим беззащитным созданиям в мире холодном, равнодушном, жестоком…
Птицы и собаки следовали за ним повсюду, так же, как в далекие времена, животные сопровождали православных святых – Сергия Радонежского, Серафима Саровского, Евфросинию Вяземскую…
И бродил он с этой свитой по арбатским дворикам, кормил собак, кошек. Беспризорных котят, щенков относил в зоомагазин, где затем их бесплатно отдавали в добрые руки.
Страстную любовь к животным, природе, пронес через всю жизнь, с тех детских лет, когда его – болезненного ребёнка, мать устроила в школу, располагавшуюся в заповеднике.
Застенчивый, погруженный в себя, мальчик часами гулял в лесу, подружился с птицами, насекомыми и даже деревьями. Беседовал с ними, нежно разглаживал пожухшие листочки, физически ощущая страдания срубленных, случайно покалеченных, варварски поломанных…
Лес воспринимал как огромное чудо, как храм, и боялся причинить вред любому, даже муравью…
Вот ползет невесомая букашка по ладони, едва касаясь лапками, нежно щекочет кожу: хрупкие ножки, ломкие крылышки, изящное тельце – ювелирная работа божественного мастера!
А может быть, и люди для кого-то там, наверху, всего лишь ничтожные насекомые?
Даже став взрослым, никогда не убивал он тараканов, мух, пауков, потому что все живое создано самим Творцом, и человек не вправе