Незыблемость эта приводила Лукьянова в смятение. А сегодня раздражала. Что он перед ней? Какое этому чудовищу дело до его забот и сомнений? Что он спал, например, сегодня четыре часа, и от того в ушах его нудно звенит, а реальность воспринимается словно он смотрит на нее со стороны.
Однако, мастодонты вымерли. Никто не может сказать наперед, что уходит, а что остается.
«Да… перебрал. Зря я так. Да и не шло под конец», – оформилась мысль в вязкой голове Лукьянова.
– Юрочка-а!.. У тебя столбняк? Пора на службу.
Женская фигурка миновала Юру справа, повернула головку, очаровательно улыбнулась и, бедрами демонстрируя независимость, пошла ко входу.
– Привет, Людок! – пришел в себя Лукьянов.
Люда чуть обернулась, с любопытством, не забывая, однако, про кокетство, посмотрела на него и ехидненько произнесла:
– Фу… Юрик! Какой же ты… У нее не оказалось бритвы?
«Господи!.. У этой одно на уме»– подумал Юра.
Он сполоснул лицо в туалете, но это, похоже, не помогло. Глаза в зеркале выражали не то возбуждение, не то желание уснуть.
– Что, не свежая водка попалась? – сострил его сотрудник Женька Вяземский.
Не отвечая Юра стал налаживать чайник
– Тю… сахарина нет
– Сходи к девочкам, они тебе дадут, – ухмыляясь предложил Женька.
Юра направился к соседям. Когда же ему слинять с работы? Его злило, что он ничего не узнал с утра, что голова не соображает, а работы сегодня полно. Вечные накладки! Но главное, главное – почему он ничего не выяснил утром? Что с ней? Пора бы уж.
– Привет, деички! Сахаринчика не найдется?
Юра излучал обаяние. Глядя на него уже не чувствовалось, что он почти ночь не спал, что в голове его тяжесть и кто-то маленький, но настырный упорно долбит по вискам.
– О!.. Ну ты даешь!.. – изумилась Люда. – Юлька, ты не представляешь какой он был чумовой с утра. А теперь поди ж ты – опять готов.
– Юрик, неужели это про тебя? – спросила Юля.
– Да слушай ты ее! Это приснилось ей – Юра из тумбочки достал сахарницу, отсыпал из нее.
– Сильно мнишь о себе, чтобы мне сниться. Интересно, что ты жене сказал? Что дежуришь?
– Юрик, а как ее зовут? Она лучше нас? Мы ее знаем? – Юля тоже увлеклась столь интересной темой.
Юра загрустил. Хотел ответить им, но нужные слова не нашлись и побоявшись, что может обидеть другими, молча, под дружный смех, вышел.
– Какой же он все-таки бабник, – отвечая своим мыслям тихо сказала Люда.
– Тебе-то что? – Юля взглянула на коллегу.
– Мне?.. Да нет, мне ничего
– А потом, откуда ты взяла, что он от кого-то?
– Так по нему же видно!
Когда Лукьянов вернулся к себе, его позвали к телефону.
– Да, – Юра прижал трубку к уху. Та, голосом тещи спросила:
– Ну что, Юра? Ты был?
– Конечно.
– Ну и что?
– Да ничего. Сказали, что не родила еще.
– Да… И я звонила. Мне тоже сказали, что не родила. Я, правда, подумала, может ты еще что-то знаешь. Ты во сколько был?
– Как из дома выехал. Часов около восьми.
– А… Я-то звонила в девять. Ты поедешь еще?
– Конечно. Не знаю, правда, когда вырвусь. У нас тут… Знаешь, когда надо, то вечно нельзя.
– Ладно, ладно. Успокойся. Ты-то как? Что так поздно вернулся? Такая ли необходимость?
– Да ничего.
– Как ничего? В три часа приехал. Совсем не спал.
– Надо же ко второму ребенку готовиться
– Ох… и зря ты так надсажаешься. Всех денег все равно не заработаешь
Юра замолчал. Разве объяснишь, что, конечно же, не в деньгах дело. После паузы теща продолжала:
– Ну все. Пока. Я еще позвоню.
– Не, не надо. Я же смоюсь.
– А, поняла. Ну все, пока.
– Давай.
«Как же нам его назвать? – думал Лукьянов, осторожно трогая по не чищенной, в ледяных колдобинах дороге. – Севой? А может Георгием или Денисом? Всеволодом? Это получится Всеволод Юрьевич. Тяжеловато вроде. Денис Юрьевич?.. Вроде через чур модно. Как же? Георгием? Значит будет Жориком»
Юре живо