Я едва успеваю кивнуть, как он вновь припадает губами к клитору, заставляя меня выгнуться дугой. Финиш уже близко и мне как всегда начинает не хватать терпения. Я в исступлении дергаю волосы Антона и толкаюсь ему навстречу сама в поисках все большего насыщения.
Еще-еще-еще. У него потрясающий язык. Гибкий, нежный, влажный. За время наших отношений он успел попробовать каждый сантиметр моего тела, был там, где его в принципе быть не должно, и это всегда было незабываемо.
– Подрочи мне. – Приподнявшись, Антон ложится на бок и тянет мою руку к члену. Прикосновение к разбухшей плоти усиливает возбуждение, колени дергаются. Пальцы легко скользят по смазке, гладят, сжимают. Особенно мне нравится трогать головку. Она такая горячая, гладкая, тугая. Память моментально проигрывает то, как она ощущается у меня во рту, провоцируя слюноотделение. Нас обоих заводит оральный секс.
– Люблю, когда ты просишь тебе подрочить, – шепотом говорю я.
– А я люблю тебя, – сипло отзывается Антон. – Сучка моя охеренная… Ты возбуждаешь меня, пиздец.
Он тоже меня возбуждает. Люблю я его или нет, я предпочитаю не думать. Сейчас я с уверенностью могу заявить, что до встречи с ним недооценивала всю прелесть секса. Первый неловкий интим с одногруппником и отношения длиной в десятилетие не сумели убедить меня в том, что посвящать заниматься им пару часов в день того стоит.
Антон продолжает ласкать меня ртом, а я удовлетворяю его рукой, наполняясь неконтролируемой эйфорией оттого, как его член максимально раздувается и твердеет. Только с ним я узнала, что секс – это удовольствие не столько от тела, сколько от мозгов. Его грязные фразы в постели доводили меня до исступления быстрее, чем это делало проникновение члена.
– Сильнее, – просит он, сжав мою руку. Я послушно увеличиваю скорость и давление и дергаюсь: внутрь меня вторгаются его пальцы. Надавливают, скручиваются, хлюпают, заставляя мое возбуждение впитываться в обивку дивана. Зажмурившись, я кусаю губу и мычу. Все это слишком, чтобы не сдаться.
– Я сейчас кончу… – успеваю пробормотать я.
– Давай… Я тебя жду.
Крик, спровоцированный сильнейшим оргазмом, вылетает из меня одновременно с раздавшимся хлопком двери. Мне не сразу удается открыть глаза – тело сотрясают конвульсии и оно отказывается мне подчиняться. Лишь знакомый голос, в котором режутся истеричные ноты, приводит меня в чувство.
В дверях стоит худощавая женщина в платье. Ее обычно бесцветное лицо без мазка макияжа сейчас покрыто ярко-красными пятнами.
– Что вы… Да как… Твари…Ненавижу! Блядина ты мерзкая!
Мерзкая блядина – это она про меня.
Я бы хотела сказать, что понятия не имею, что тут происходит, но я, увы, имею. Визжащую женщину зовут Вероника Маркушина и она жена моего непосредственного руководителя Антона Маркушина, того самого, чья сперма растекается у меня в кулаке.
Привет всем. Меня зовут Ксения и вот моя история.
2
Полгода назад
В новой узкой юбке, достающей аккурат до колен, я чувствую себя неуютно, как и в замшевых лодочках на десятисантиметровом каблуке. Мой обычный стиль – это джинсы и что-то удобное вроде мягкой рубашки, либо просторной толстовки. Но сегодня нарядиться как заправский тинейджер нельзя – у меня собеседование.
Уволиться из компании, в которой я проработала ни много ни мало, а целых семь лет – непростое решение для той, чей возраст активно близится к тридцати. Это в двадцать можно скакать с одно места на другое в поисках той самой идеальной вакансии, где коллектив дружный и сплоченный, зарплата приличная, имеется полный соцпакет и руководитель вменяемый, без замашек тоталитарного диктатора. А в двадцать восемь понимаешь, что такой вакансии не существует и закрываешь глаза на ряд изъянов.
Причина, по которой я решилась на увольнение, стало желание начать жизнь с чистого листа. Печальный конец девятилетнего гражданского брака – чем не повод? Новая съемная квартира, новые шмотки, новая прическа… Старый офис в подобный расклад никак не вписывался. Так что вот она я: одинокая, безработная, разочаровавшаяся в любви, готовая сделать очередной шаг в неизвестность. Для тех кто не в курсе: бывший парень, которого я за глаза называла мужем, мне изменил.
– Ксения Ковач, – безлико чеканит голос секретаря. – Проходите.
Ксения Ковач – это я. С такой фамилией можно было бы работать на радио или телевидении, но я предпочитаю торчать в офисе за среднестатическую заработную плату. Скромность – мое второе имя.
– Добрый день, – энергично здороваюсь я, оказавшись стоять перед внушительным офисным столом хозяина кабинета. Хозяина кабинета зовут Антон Георгиевич Маркушин, и он является генеральным директором фирмы, куда я так хочу устроиться.
– Добрый день, – мельком взглянув на меня, отвечает он. Его внимание приковано к ноутбуку, за которым он в данный момент решает свои