–Кухонные автоматы находятся в ремонте. По окончанию наладки сообщу. Ждите. – и Рон отключился.
–А раньше ты не мог об этом сказать? – вновь распылялся братец Борис.
–И сколько ждать? – гремел басом Дмитрий. – у меня уже губы растрескались от жажды.
Ночь прошла тревожно. Пассажиры ворочались, бормоча и негромко ругаясь. Сон не шел. В полусумрачном ночном освещении, включаемое после десяти вечера не зависимо от желания людей, ряд кресел, с откинутыми спинками, и лежащие на них фигуры неподвижных пассажиров, со стороны казались мистическими, почти бесформенными тушами. Черные, глубокие тени, которые они откидывали еще более усиливали этот эффект. Казалось, сейчас поднимутся зомби и будут бессмысленно бродить по помещению в поисках еды. Негромкие, изрыгаемые невнятные проклятия, дополняли реализма в картину.
Как бы не была бесконечна ночь, но на ее смену пришло утро. Пассажиры поняли это по включенному в обычном режиме свету. Несмотря на это, вставать никто не спешил. Не было сил, не было желания. Жажда все сильнее и сильнее давала о себе знать. Хотелось есть, но в первую очередь, пить. За глоток воды каждый готов был родину продать, если бы такая возможность предоставилась. К сожалению, ни того, ни другого на горизонте не наблюдалось, и приходилось, скукожившись на кресле, пытаться забыться, чтобы не так мучительно чувствовать обезвоживание.
Больше всех мучался Медведь. Для его огромного организма требовалось больше воды. Он лежал, бессмысленно глядя в потолок, стараясь как можно меньше двигаться. Силы стремительно покидали его.
В этот момент, когда все потихонечку начали смирятся с близкой смертью, подал признаки жизни Рон:
–Кухонные автоматы восстановлены. Через час, по окончанию синтеза, будет готов завтрак. Ждите.
Людей эта информация приободрила, но при этом никто не выразил радости. На нее уже не хватило сил. Не смотря на внешнее равнодушие, в глазах пассажиров загорелась искорка надежды. Потерпеть осталось чуть-чуть, и вскоре живительная влага вернет былую силу и желание наслаждаться жизнью. Этот последний час оказался самым трудным. Каждая минута тянулась бесконечно, и от этого кошмара спасало отсутствие часов. Каждый в уме отсчитывал время по-своему. Ничего другого не оставалось. Точное время мог сообщить Рон, до этого он никогда не отказывал любопытным, но в последнюю пору он не спешил общаться с людьми. Еще часы были, насколько помнил Андрей, в вездеходах, но сейчас доступ туда закрыт, да и желание для этого нет. Пропади оно все пропадом, думал он, главное дожить до момента, когда коротенький звоночек возвестит об окончании кошмара.
Словно в издевку,