– Сегодня будет замечательный день, – сказала тётка, заплетавшая волосы Пенны. – Первый день лета! Светила на твоей стороне.
– Это верно, – откликнулась другая тётка. – Да и с мужем тебе тоже очень повезло.
– И правда, – согласилась первая тётка. – Он богат и род его ни в чём не уступает нашему.
Пенна не ответила, но лишь опустила глаза, стараясь скрыть от тёток нараставшую тревогу. Её беспокойство не укрылось от взглядов старших женщин.
– И чего ты? – вмешалась мать. – Он будет прекрасным мужем. Твой отец тоже был старше меня, но это нам не помешало создать прекрасную семью. Подумаешь пятнадцать лет разницы! Он – мужчина опытный, надёжный. С прошлой женой он был ласков и внимателен. Все это знали. Если б она не умерла, так и жили бы они сейчас счастливо. А он – молодец, целых шесть лет хранил верность её памяти. Достойный мужчина.
– Верно, достойный, – поддержала тётка и подняла готовое платье. – Ну, пора надевать.
Пенна послушно встала. Она не спорила с тётками и матерью, в этом не было смысла. Браки в Кристоше всегда были делом сговора семей. Разговоры о чувствах и любви вызвали бы искреннее удивление местных жителей. Традиции – вот главное, что определяло жизнь этой деревни.
Тётки помогли Пенне надеть подвенечный наряд и снова усадили её перед зеркалом, чтобы, как подобает традиции, украсить прическу невесты живыми цветами. Мать, тем временем, принесла из соседней комнаты шкатулку.
– Как долго они ждали своего часа.
Трясущимися руками мать открыла шкатулку. Два широких золотых браслета сверкнули в свете ламп. Поставив шкатулку на столик, мать взяла традиционные подвенечные украшения и надела их на руки Пенны.
– Пусть они принесут счастье твоему браку.
Сказав это, мать снова залилась слезами. Тётки понимающе переглянулись и вновь вернулись к украшению волос невесты.
Как только все внешние приготовления молодой были завершены, в комнату вошёл прадед Пенны. Он входил в совет старейшин Кристоша и, как самый пожилой член семьи, обязан был дать невесте последние наставления.
Старик зашёл в комнату, опираясь на трость. Движения ему давались тяжело, но, сознавая важность момента, он встал в центре комнаты и постарался выпрямить сгорбленную спину.
– Милая внучка, Пенна, – сказал он. – Сегодня день твоей свадьбы. Это важный день для нашей семьи и для всего Кристоша. Ты знаешь, наш род уважают и помнят наши заслуги. Помни и ты, и научи этой мудрости своих будущих детей. Чти величие Кристоша. Храни в сердце заветы древних легенд. Не забывай, что многие тысячелетия назад, когда в наш мир явился Зверь, именно мы… Наши предки остановили Зверя. За это мы обязаны чтить их память. Неси её сквозь свой век и ты.
Печально вздохнув, Пенна низко поклонилась старейшине своего рода и, как того требовал обычай, пообещала чтить память предков. Девушка знала легенды, о которых говорил её прадед.
Согласно им, несколько тысячелетий назад на Венеру явилось чудовище, подобного которому прежде не видел никто из обитателей планеты. Его прозвали Зверь. Чудовище уничтожало всё живое на своём пути. Оно было огромно, словно скала. Его ноздри вздувались, будто у бешеного животного, а глаза были подобны мутной воде болот. Кожа Зверя казалась багровой, будто запёкшаяся кровь, и вся поверхность тела была испещрена странными узорами. Долго жители древней Венеры боролись с этим жутким созданием, но всё же смогли одержать верх. Зверь был убит, а на месте, где произошла его гибель, смелые воины создали новое поселение. Так, как гласит легенда, появился Кристош.
Завершив наставления невесты, родственницы и старейшина оставили её в одиночестве. Это тоже было важной традицией. Время до венчания предназначалось для того, чтобы невеста могла спокойно помолиться и попросить богов о счастливой жизни в новом статусе.
Молитвы Пенне на ум не шли. Минуты сменяли одна другую, а она всё сидела неподвижно у зеркала и смотрела в окно. Собственное тело казалось ей в это утро каким-то тяжёлым и неповоротливым. Да и к тому же от беспокойства её слегка подташнивало.
Пенна смотрела в окно и не думала ни о чём, что могло бы пойти вразрез традициям. Она никогда не была ни бунтаркой, ни борцом за справедливость и свободу, но, оставшись одна в день своей свадьбы, она никак не могла смириться с мыслью, что совсем скоро станет женой совершенно незнакомого ей человека. Эта мысль казалась ей безумным сном.
Чтобы заставить себя выйти из состояния безмолвного оцепенения, Пенна встала и прошлась по комнате. Казалось, грудь её сдавил тесный обруч. Пенна задыхалась. Всё вокруг чудилось ей иным: кровать, на которой она спала многие годы, игрушки, с которыми играла ещё ребёнком, книга, которую она читала только вчера –