– Не переживай. Справимся, – говорила она.
Больше того, прониклась к дочке такой любовью, что иногда во мне возникало чувство ревности. С утра до вечера они были вместе. Играли дома, гуляли по улице, ездили в город.
Может желание быть полезной семье или такие условия привольной жизни, да скорей всего всё вместе рано или поздно должны были привести, как говорится, devenir une prostituée, что произошло и со мной. Этот период жизни подробно вспоминать даже не хочется. Появился незаметный, но до боли обидный, ожог от сигареты на теле, глубокие душевные травмы пережитых дней и ночей, унижения бесчеловечного отношения. Старшие подруги успокаивали.
– Потерпи, ко всему привыкаешь, и к этому тоже. Ты просто вещь, – убеждали они, – которую взяли напрокат. Берегут своё, личное, а к чужому относятся именно так. Ты для некоторых «громоотвод», через который выбрасывают всю накопленную злобой и желчью энергию от неустроенности семейной жизни, недовольство работой, раздражение любыми конфликтами. Или просто, тобой забавляются как купленным мячиком или игральными картами.
Лица некоторых клиентов запоминались и было очень интересно наблюдать, когда в редкие выходные, сидя с дочкой в уютном кафе, видишь их за недалеко расположенным столиком со своей семьёй – жёнами и детьми или друзьями. Такие встречи были редки, но случались. Совсем другие люди, совсем другие манеры, совсем всё другое, так, что даже было не понятно, какие они на самом деле. Меня, конечно, было не узнать. Другая причёска, одежда, сидящий рядом ребёнок, как десятки других посетителей. Да и я старалась подолгу не всматриваться, но мимолётный взгляд почему-то отмечал такие нюансы. Ну, да Бог им судья, да и не мне судить.
Видно где-то внутри оставался во мне ЧЕЛОВЕК. Человек сопротивляющийся, не принимающий, бунтующий. Сохраняющий все лучшее, что с молоком матери оставалось в «скелете души». То, что нельзя выжечь, выломать, вырвать, вырезать, можно только убить. Это было не сверхсильное, а что-то сверхъестественное. Кажется, ангел-хранитель не бросал и не бросает меня до сих пор всё это время, закрывая своими ладонями частички моей не опустившейся «на дно» души. Но выбранная «профессия» обязывала быть актрисой, артисткой. Необходимо было «надевать на себя маску» удовлетворения, радости, любви, скорби, глупости или в меру умного собеседника. Проходили дни, месяцы. Через некоторое время, видно обладая привлекательной внешностью, хорошей фигурой, меня заметила и взяла к себе хозяйка одного из лучших «офисов» с фешенебельными номерами, которые нелегально продолжали «работать» не смотря на закон «Марты Ришар». Появились совсем другие клиенты, но разницы в отношении ко мне во многом не менялись. Опять не хочу вспоминать большую часть этого периода, хотя про одну встречу, которая перевернула всё в моей жизни, расскажу.
Глава 2
Однажды, спускаясь по лестнице в бар, увидела, как хозяйка за столом разговаривает с мужчиной. Разговаривает без игривости, поддельной улыбки. Её лицо одновременно отображало удивление и недоумение. Посетителю за сорок лет, элегантно, со вкусом одетый и весь вид его излучал какую-то интеллигентность. Их поведение внутренне меня насторожило. Особенно, когда она на секунду положила свою ладонь на его локоть, он поднял глаза и, мельком посмотрев на меня, опять повернулся к хозяйке и продолжил разговор. Секундно встретились взглядами, и я увидела в его глазах одновременно чувство тоски и радости. Удивительно. Что-то знакомое было в этом взгляде, но вспомнить не могла, хоть и была уверена, пересекались наши «дорожки». То, что я не оказывала услуги этому клиенту, было однозначно, да и не похож он был на тех мужчин, которые пользуются такими услугами. Хозяйка внимательно слушала, иногда кивала головой, изредка посматривая в мою сторону. Мужчина вскоре удалился. Она подошла ко мне и сказала, что теперь приходить я буду по её звонку, обслуживать одного клиента и, самое главное, не предохраняться от беременности, не разговаривать с ним и не задавать ни каких вопросов.
Я давно заметила, что хозяйка относится ко мне по особенному, не как к другим девушкам. Иногда, в свободное время, мы, сидя за столом в баре, выпивали по чашечке кофе или фужеру вина, сопровождая это откровенной беседой. Узнала, что она бездетна, это был результат аборта в молодости, и одинока. Порой она по-матерински давала мне советы, интересовалась моей жизнью, поэтому какое-то «шестое» чувство мне подсказывало: «Будь спокойна. Так надо. Всё будет хорошо…».
Наступил вечер. Он вошёл в номер и, пройдя к столу, сел, откинувшись