– Служу трудовому народу! – громко ответил Федоров и встал рядом с десятью краснофлотцами, стоящими справа от каптри.
Через два часа двенадцать отобранных инструкторов стояли перед военврачом третьего ранга.
– Фамилия моя Кривошеенко[1]. Зовут Николай Карпович.
Мы собрали вас для того, чтобы научить быстрее и профессиональнее работать под водой, дать новые приемы и умения, самостоятельно выходить через торпедный аппарат затонувшей подводной лодки и многому другому, о чем сейчас не время и не место говорить.
Вы прошли обучение в бассейне и башне Русского острова и бухты Улисс вместе с экипажами действующих подводных лодок и показали лучшие результаты! За что, собственно, и были отобраны для дальнейшего обучения работе под водой.
Вопросы есть? – закончил свое выступление военврач.
– Старшина первой статьи Федоров! Разрешите вопрос, товарищ военврач третьего ранга? – спросил уже знакомый нам коренастый краснофлотец, на шаг выйдя из строя.
Получив утвердительный кивок военврача, спросил:
– Когда впервые у нас в стране был проведен выход из подводной лодки в подводном положении?
– Хороший вопрос, старшина первой статьи! – пошел вправо военврач, потирая чуть выдающийся вперед подбородок. – Эти данные секретные, но болтунов среди нас нет, и прошло уже почти три года с этого события. Тем более что руководил подготовкой учений и их проведением ваш покорный слуга[2].
Выход экипажа из затонувшей подводной лодки был проведен самостоятельно через торпедный аппарат с помощью ИДА, разработанной ЭПРОНом.
Мы хотим с вашей помощью проверить возможность не только спасения моряков с помощью водолазного снаряжения с затонувших подводных лодок, но и отработать методику выхода из ПЛ в случае аварии и возможности боевого применения водолазов при работе под водой и на берегу.
Глаза у краснофлотцев загорелись, и невысокий старшина второй статьи поднял вверх правую руку, прося разрешения задать вопрос.
Военврач кивнул, разрешая говорить.
– Старшина второй статьи Золоторенко. Расскажите о зарубежных подводных диверсантах, товарищ военврач!
– Очень интересный вопрос! И вы задали его именно тому человеку, который занимается историей водолазного дела! – потер руки военврач третьего ранга и, подойдя к окну, круто развернулся на девяносто градусов и продолжил:
– Первыми в мире подводными диверсантами были тоже врач и инженер – итальянцы: лейтенант Рафаэле Паолуччи и капитан третьего ранга Рафаэле Россети, которые тридцать первого октября одна тысяча девятьсот восемнадцатого года на сделанной ими же торпеде проникли на базу Пола и заминировали английский линкор «Вирибус Унитис» водоизмещением двадцать две тысячи тонн. Линкор от взрыва переломился и затонул! Этот случай стал примером для создания отрядов подводных диверсантов во многих развитых странах: Германии, Англии, Италии, США, Франции и Японии.
– Почему же мы ничего про это не знаем? Нам бы подробнее об этих подводных диверсантах, товарищ военврач! Глядишь, чего-нибудь полезного в своей работе и применим! – удивился Федоров, без разрешения задав вопрос и высказав идею, которая у многих моряков вертелась на языках, но задать вопрос осмелился только Федоров.
– Можно и подробнее! – согласился Кривошеенко, усаживаясь за стол.
Подперев костистое лицо правой рукой, смял подбородок и продолжил рассказ, смотря перед собой:
– К концу одна тысяча девятьсот восемнадцатого года инженер-капитану третьего ранга Росетти и лейтенанту медицинской службы Паолуччи удалось создать специально оборудованную торпеду, управление которой мог осуществлять один человек.
Для изготовления человекоуправляемой торпеды была использована типовая немецкая пятьсотдвадцатимиллиметровая торпеда, длиной восемь и два десятых метра и водоизмещением полторы тонны. Человекоуправляемая торпеда могла передвигаться только в полупогруженном состоянии со скоростью чуть больше двух узлов, что обеспечивал двигатель мощностью сорок лошадиных сил. Движение торпеды обеспечивал сжатый воздух, что говорит о том, что изделие было практически бесшумным.
Заряд торпеды состоял из двух гильз по сто семьдесят килограммов взрывчатого вещества каждая. На торпеде был установлен часовой механизм, который позволял производить взрыв с задержкой времени до пяти часов. Еще на торпеде имелись несколько мощных магнитов для крепления боеприпасов к днищу корабля. Поэтому изобретатели назвали торпеду «Маньятта», что в переводе означает пиявка.
Хотя в другой транскрипции слово «пиявка» переводится как «миньяна», откуда и произошло слово «миньет».
Кроме старшин Федорова и Золоторенко, никто не улыбался, а с напряженным вниманием ждали продолжения рассказа военврача, смотря на него горящими глазами.
– Вечером тридцать первого октября восемнадцатого года диверсанты на торпеде проникли на австрийскую военно-морскую