Ночами он прокрадывался в девчоночью спальню и до ряби в глазах смотрел на ее тонкие ключицы, ямочки пониже спины, изгиб коленок. Так, как изучают изображение Христа на иконостасе, как вчитываются в суру под сводами мечети, как вглядываются в глаза Идола, ожидая озарения и кары одновременно.
Он удивился и растерялся, свет уплыл в темный проем двери. Он подался вперед за ним, раздвигая штору и обнаруживая свое присутствие. Он не заметил, как вокруг него собрались люди, он ждал свой свет. Мир прорезался в его сознание с первым ударом, который пришелся в нос, потом в живот и под коленку. Боль захлестнула. Он замахнулся сам, и под его кулаком что-то хрустнуло. Он бил наотмашь, не приглядываясь, с остервенением, с желанием убить, но все равно оказался на полу, скрюченным, прикрывая голову от ударов. Сквозь острую боль почти не воспринимались звучавшие выкрики:
– Шибздик! Импотент! Драчучок! Мерин!
Он ждал, когда все закончится. Вот сейчас уже наверняка. В конце даже боль заканчивается.
Потом все замерло.
Одурманенных дракой пацанов словно обдало холодом. По темному неуютному залу, казалось, расползались флюиды страха, паники, оцепенения. Появление перекошенной, словно надломленной, худой фигуры в дверях повергло всех присутствующих в ступор. Взгляд из-под тяжелых век без ресниц, замораживающий, пронзающий, словно кол, внушал безотчетный страх. Мозг еще не осознал угрозы, но тело уже включило инстинкт самосохранения. Занесенная для пинка нога останавливалась, рука со сжатым кулаком застывала, крик замирал в горле. Раж драки мгновенно угас. Словно бандерлоги, загипнотизированные всесильным Каа, пацаны расползались в стороны, бросив свою жертву. Как и обезьяны, они не ведали границ могущества человека, который внушал им страх. Никто не выдерживал его взгляда. Никто не решался кинуть ему вызов.
Тень зависла над ним. Сквозь кровавую пелену перед глазами выплыл потертый нос ботинка. Нога спасителя. Наверное, она его даже пнула, приказывая подняться. Все растворилось в боли.
Еще мгновение назад у него не было сил драться за свою жизнь. Он смирился с поражением. Принял конец. Но этот молчаливый приказ воскресил бы его с того света, призвал из ада, потому что хуже, чем не послушать его, ужаснее, чем не подчиниться, – не было ничего.
– …уроды, шакалы, недоноски, хинзи… – лепетал он, глотая кровавые сопли. – В аду вам уготовано огненное ложе, и накроет вас огненное покрывало…
Что он шипит кровавыми губами, выплевывая собственные зубы, мог различить только тот, кто уже много раз слышал эти проклятия.
Он шатался, едва стоя на согнутых ногах. Мир превратился в кровавую тьму. Он медленно тащился за спасителем. И во тьме он знал, куда за ним ползти.
Глава 1
Раздвинув полы дорогого светлого пиджака, мужчина поглаживал свое объемное пузо. Внизу, у самого пояса брюк, расстегнулась пуговка на рубашке, обнажив покрытую волосами кожу. Мужчина, развалившись на стуле, щурился, его неприлично масляный взор бегал по кабинету, останавливаясь то на майоре Анне Васильевне Тереховой, то на Кире, консультанте по психопатологии.
На лбу Игоря Борисовича выступили крупные капли пота, хотя температура в помещении была невысокой. Весна в этом году в Краснодаре выдалась мягкая и приятная, солнце будто капризничало, ленилось, не полыхало огненным шаром, а нежно заливало теплом сквозь пока еще густые облака. К тому же сплит-система в Управлении МВД работала на износ. Подполковник Григорий Самбуров сидел в кресле, так и не сняв байкерской косухи, и время от времени поскрипывал тяжелыми ботинками по паркетному полу. Он уже догадывался, что проведет весь свой долгожданный выходной на работе и на байке, припаркованном у входа в здание, отправится вечером, увы, не на встречу с друзьями, а домой.
Второй гость, женщина, наоборот, сидела ровно, напряженно, на самом краешке стула. Она вытянулась и подобралась, насколько это позволяла ее крепкая, корпулентная фигура, старалась ни до чего не дотрагиваться, будто боялась обо что-то испачкаться.
– Я не понимаю, что здесь сложного? Вы же сняли отпечатки пальцев? Микрочастицы, потожировые следы! – продемонстрировала посетительница познания в детективных сериалах. – Что там сейчас еще делают? Возможности современной экспертизы уже давно настолько облегчили полиции жизнь, что люди и вовсе не нужны. Пора заменять искусственным интеллектом. Вам и делать-то нечего. Так сложно установить, кто ограбил нашу квартиру? – вопрошала она звенящим возмущенным голосом.
Разодетая и украшенная с излишней помпезностью для визита в полицию. Дороговизной своего облачения и высокомерной сдержанностью она будто проводила жирную черту между собой и присутствующими. Снисходительная улыбка дергала поджатые губы, взгляд, опущенный в пол, взлетал на собеседников исключительно с изумленной досадой.
Движения строгие, показательно ограниченные, нос то и дело брезгливо морщился. Мадам демонстрировала свою принадлежность к власть имущим, влиятельному обществу,