Эта новая земля была богата на урожаи, луга были покрыты изумрудной сочной травой. Огромные стада скотов разных вольготно насыщались и размножались, кормя своих хозяев-тружеников. Да, ещё помнили русы от своих дедов-прадедов, как спасалось их племя, тогда ещё невеликое, от дыхания морозного, от льдов ползучих, пришедших с севера, с бывшей их родины гиперборейской, канувшей в пучину морскую. Ещё не разделились они на кривичей да вятичей, радичей да славутичей. Ещё не образовались внутри племени их новые общности: великоросы, малоросы и белорусы.
Нужно сказать, что не всех русов Тарх и Тара, брат и сестра от Учителя Пера рождённые, увели сюда, к великой реке Ра. Кто-то рискнул и остался на Каменном поясе (который много позже греки назовут Рипейными горами), только может южнее спустились, спасаясь от жестоких холодов. А были и такие, что не на запад, не на юг, а на восток подались, прижимаясь к горам Алтайским да Саянским. Так и до границ Аримии дошли да и продолжили дело Асура Великого (ставшего после победы над аримийцами первым императо-ром этой страны) – не давали ариманам пути на север, в земли, заповеданные Учителями небесными своему племени русоголовому да голубоглазому.
Но пришёл день и все русы, особенно осевшие на Восточно-европейской равнине, вновь испытали на себе трудности неимоверные. Ледник северный полностью перекрыл сток многоводных могучих сибирских рек, и на пространствах, где они проистекали, образовался безбрежный Гиперборейский океан, затопивший все равнины и низменности от Рипейных гор до Колымы далёкой и чуть ли не до самых алтайских гор. А потом хлынули воды этого океана через проходы сначала в море Фасисте (Каспийское), а потом перелились вдоль гор Южных (Кавказских) дальше на запад (по Манычскому желобу). От таяния Ледника северного вспухли от вод река Ра и другие реки, текущие на юг к озёрам, на дне глубокой впадины, которую потом назовут Понтом Эвксинским (Скифским, Русским, Чёрным морями). Со временем воды потопа на Восточно-европейской равнине соединились с водами, прорвавшимися из Гиперборейского океана. Этот удвоенный Бешеный Поток проточил в нижнем течении Танаиса (Дона) глубокую ямищу, которую назовут потом Меотским (Азовским) морем.
Два месяца тому назад через этот бурлящий поток успела проскочить дружина князя Ратибора. Погнались русы за воришками, объявившимися в округе. Лошадей да скот угоняли неведомые разбойники, благо, до смертоубийств дело не доходило. Проскочить проскочили, а назад пути уже не было. Грозный, ревущий поток вспухал на глазах, и скрылась за далёким горизонтом их желанная земля, и отрезана была дорога назад. Этот поток, названный Бешеным, нёс грязную, глинистую воду, вывернутые с корнем деревья, вспухшие трупы животных, мусор, собранный с огромных затопленных пространств. И как ни понукали Ратибор и товарищи его коней, не шли они в этот страшный бурлящий поток…..
ГЛАВА 1
Князь, крепко сбитый, русоволосый, ещё молодой широкогрудый мужчина, тронул поводья своего Серка, гнедого красавца-жеребца, направляя его в сторону табора, где кручинились от беды, свалившейся на них, остальные дружинники ратиборовские. За ним, понукая коней, тронулись ещё трое: Харий – долговязый, худощавый ратник, одетый в кольчугу и с шеломом на голове; Святозар – волхв дружинный великомудрый и Петюха – молодой, совсем юный ратник, тоже одетый в кольчугу, но с непокрытой головой. Его шелом за шлейку был приторочен к седлу, а потому Харий, правая рука князя, недовольно посматривал в сторону юнца. И недовольство его было не нарочитым. Здесь, в предгорьях Южных гор, спасались от потопа не только дружинники Ратибора, но и те разбойники, что умыкнули во время последнего набега у русов несколько коней, а теперь наверняка прятались где-то здесь – в этих чужих каменных распадках.
Стремительно, как и везде на юге, надвигалась ночь. Уже скрылся из глаз последний клочок суши на той стороне Бешеного потока. Завтра и он скроется под водой и не будет даже малого мостика надежды возвращение на родную землю. А их товарищи уже запалили костёр на берегу и не стал Ратибор больше понукать Серка, тот и так знал дорогу назад, чай не первый и не последний раз торил дорогу свою сюда князь. Менялось всё в плохую сторону. Ещё месяц тому назад надеялись люди, что сбавит напор Бешеный поток, схлынет вода, и переправятся они через него к своим, а теперь и эта надежда иссякла.
А Поток и не думал слабеть, наоборот, с каждым днём он набирал силу. И теперь, пусть не в открытую, «в спину», но роптали все тридцать дружинников, что неблагоразумно поступил князь, увлекая их в погоню, преследуя разбойников окаянных и не смог найти брода-перехода через Бешеный Поток в земли родные. А ведь у многих из них остались в родной сторонке жёнушки молодые, зазнобы душевные, детки малые, да родители старые.
Склонялась долу голова Ратибора от дум мучительных, от вины за содеянное, от безысходности. Но чем больше вода в Потоке прибывала, тем больше беспокоился он не только за своих ратников, отлучённых от родных, но и за судьбу племени своего, оставшегося на той стороне. Ведь даже здесь воды потока, упёршись в скалистые берега, прямо на глазах поднимались и поднимались. А там, на равнинах плоских, лежащих между Танаисом