На каждый дребезжащий удар подошвы о железный пол приходилось одно сжимание-разжимание левой ладони в кулак. Неопластиковый напульсник, как паразит, впивался в запястье тонкими трубками: забирал свою порцию крови при пробуждении хозяина для диагностики и отправки статуса главным осам – в штаб Объединенного научного сообщества Млечного Пути – курирующим все исследования в этой Галактике и за ее пределами.
Напульсник, заправленный ампулами, скажем, с витаминным коктейлем – по расписанию впрыскивал его в вены. Такая незначительная ежедневная процедура гарантировала нормальное функционирование человеческого тела, не приспособленного к многолетней жизни под землей. Иона оставила живительную ампулу в напульснике с вечера: ожидала, что утром будут более приоритетные заботы (например, сработает тревога, как и случилось), из-за которых обязательная доставка витаминов в кровь не состоится. Случись такое (снова), к вечеру она бы упала в обморок где-нибудь недалеко от комнаты отдыха. А это гораздо неприятнее, чем кажется, и запоминается не только синяками: оттиск рифленого рисунка на щеке имеет все шансы на несколько часов стать основным предметом для шуток от не слишком эмпатичного напарника.
Желтые направляющие огоньки, единой горящей лентой тянущиеся вдоль коридоров, назойливыми светляками мелькали перед глазами: слишком яркое впечатление для первых секунд после пробуждения. Причем совершенно ненужное: она успела настолько хорошо выучить расположение каждого угла, каждого предмета подземного убежища, что могла бы ориентироваться в его предсказуемых пространствах в кромешной тьме. Бункер под ботинками отзывался трескучим эхом, подавляя внутренний голос и пульсацию в висках.
«Третий раз за неделю. Вы издеваетесь, вашу мать».
Иона добежала до главного зала, единственного помещения во всем бункере, которое не пыталось заключить ее в удушающие объятия всеми своими плоскостями. Здесь было буквально легче дышать. Спасибо большому метражу, высокому потолку и проектировщикам, по каким-то неведомым причинам допустившим все это.
Визгливая и раздражающая сирена отступила на задний план, когда Иона погрузилась в мягкую анатомическую обивку кресла, как в горячую ванну после 12 часов полевых работ где-нибудь на Меркурии. Если подумать, даже в том изнурительном ритме было проще существовать, чем теперь. Возможно, дело в том, что тогда, 20 лет назад, она была другим человеком – совсем еще зеленой 40-летней практиканткой, нечувствительной к физическому дискомфорту. А может, настоящего дискомфорта тогда и не было. В конце концов, Солнечная система считалась и до сих пор считается самой технологичной федерацией. И капсул для сна удобнее, чем там, не найти нигде в мире.
Девушка расслабленно выдохнула, окинула взглядом свои владения – бесконечные стены черных экранов, уже не вызывающие такого священного трепета, как в первый раз. «Здесь творилась магия», если говорить словами главной героини рекламного 3D-ролика, ежедневно нон-стопом крутящемся на площадке в белоснежном холле Alma Mater. Девушка в белом халате, нагло демонстрирующая идеальные зубы в растянутом в неестественной улыбке рте, завлекала специалистов на эту богом забытую планету. Посыл запомнился, но детали абсолютно нет. Зато эта мина в сочетании с плавными жестами, как у ведущей прогноза погоды, въелась в память намертво. Вылизанная промо-картинка контрастировала с реальностью настолько, что каждый раз, когда всплывала перед глазами полупрозрачным баннером, заставляла Иону улыбаться, но как-то совсем иначе.
«Заводись, давай», – она бессмысленно скомандовала аппаратуре, не отзывающейся на речь, – ненужная и ненадежная функция, заверяли проектировщики, нанятые спонсорами. По факту же спонсоры были больше заинтересованы в том, чтобы официально выполнить условия контракта, неформально расплатиться с управленцами Млечного Пути за полученный клочок земли на Изоляции, чем в меценатстве. Такой подход читался во всем, от технического оснащения до качества материалов, из которых соорудили сам бункер. В целом помещения поначалу с непривычки могли вызывать острые приступы клаустрофобии, поскольку отличались дотошной эргономичностью. Что неудивительно: каждый сантиметр на чертеже планировки помимо удобства для предполагаемых обитателей добавлял миллиарды к чеку на строительство. Мало кто был бы готов так дорого заплатить за чужой комфорт. Да и зачастую разведчиков нанимали на Марсе или Земле, где все