Это промежуточное положение между Средневековьем и Новым временем делает эпоху крестовых походов столь привлекательной для современного наблюдателя. Но привлекает его и другое, а именно лишенное определенной цели созерцание красочного культурного мира того времени без учета всех отсылок к нашему историческому настоящему. Жизнь,
поступки и страдания людей XII–XIII веков, их приверженность идеям своего времени, их вовлеченность в человеческую вину и неадекватность в страстном столкновении разных взглядов на жизнь – все это трогает нас и вызывает сочувствие. Недаром Рене Груссе в названии своей книги именует крестовые походы героической песней.
В разгар событий тех веков, имевших свои очаги на юго-востоке, западе и северо-востоке Западной Европы, возник небольшой орден меченосцев, призванный осуществить долговременные трансформации на краю Балтийского моря только для того, чтобы снова исчезнуть через поколение. Эта книга посвящена истории его жизни. Она ставит перед собой проблематичную задачу быть одновременно и его исследованием, и представлением. Этому способствовало наблюдение, что орден меченосцев, один из самых важных духовных рыцарских орденов, никогда не рассматривался всесторонне в специальной монографии. Любой, кто хотел узнать о нем больше, до сих пор мог заглянуть только в небольшое исследование, написанное Фридрихом Георгом фон Бунге в конце XIX века. Бунге исследовал его учреждение и статут лишь в соответствии со степенью изученности проблемы в то время. Обширная литература по ранней истории Восточной Прибалтики часто в разрозненных местах касалась важных специфических вопросов истории ордена, но только в рамках других контекстов. Так получилось, что орден в основном рассматривался с места нахождения его современных противников, особенно в более крупных соединениях, или считался малозначительным предшественником Тевтонского ордена. Некоторые сферы религиозной жизни меченосцев еще не обсуждались. Это относится прежде всего к истории его личностей и военного дела. Участие в боях естественно занимает больше всего места в жизни рыцарского ордена. Если вы хотите составить общее представление о рыцарях ордена, то не можете не вдаваться в подробности военной истории. Тем не менее в следующих главах мы хотим дать только самое необходимое для понимания истории ордена.
Фридрих Беннингховен
Глава 1
Возникновение и возвышение
Дух крестовых походов, рыцарский орден и цистерцианцы
Орден ливонских меченосцев родился из духа крестовых походов. В первую очередь необходимо помнить этот дух, если кто-то хочет оценить исторические силы, которые вмешались в судьбу Восточной Прибалтики в начале XIII века. Поэтому сначала мы поговорим об этом духе крестовых походов, а в то же время и о других наиболее важных рыцарских орденах, поскольку это лучший способ избежать опасности изолированного подхода. Вскоре станет очевидным, что необходимо учитывать также и цистерцианцев. Идеи крестовых походов и рыцарские ордена поддерживались культурно и социально влиятельным классом XI–XII веков – рыцарством романских и германских народов. Духовный мир этого рыцарства, составивший единый феномен Запада поверх национальных границ, соединил древнегерманское представление о радости боя и воинской службы с идеей христианского благочестия. Правда, это благочестие имело особый характер, оно исходило не столько от богословских учений церкви, сколько от мирской религиозности воинственной знати. Только в течение столетий мирские и церковные представления о воинах Божьих, вначале чуждые друг другу, вступили друг с другом в тесную связь.
Битва Божья, которой первоначально учила церковь, должна была быть отвращена от мира и представляла собой духовную брань Господа против бесов в душе человеческой, служение не только не имело никакого отношения к мирскому мечу, но даже считалось предосудительным. Именно в этом смысле впервые было употреблено словосочетание «miles Christi» (воинство Христово), в раннее Средневековье самым чистым его воплощением виделись монахи. В соответствии с учением Августина до XI века церковь в целом также отвергала идею насильственного обращения язычников. Однако несколько причин изменили это отношение. С одной стороны, христианству вскоре пришлось защищаться извне, откуда угрожали нападения неверных. А с другой стороны, церковь подвергалась и внутренней опасности, поскольку политический и социальный мир, в который она была встроена, в Средневековье стал явно феодальным. В развивающейся, постоянно дробящейся феодальной системе и времена военных междоусобиц церковь часто оказывалась беззащитной перед актами насилия. Поэтому ей нужна была мирская опора как внутри, так и снаружи. С этой точки зрения особенно понятны ее усилия духовно воздействовать на новый влиятельный класс – рыцарей. Цель состояла в том, чтобы облагородить мышление рыцарей, запечатлеть в их сердцах религиозные убеждения, углубить христианскую веру, которую до X века