Всё вокруг накрывала собой белая плотная масса снега, так похожего на кучу пушистых перьев. Давно не юный Скутт, повидавший немало зим и похлеще этой, за свою жизнь привык к снегу и суровым условиям горы.
Он не мог не вернуться домой после охоты. Его ждали дочка и беременная жена. Совсем ещё маленькая дочурка часто интересовалась охотой с таким же огнём в глазах, как и он в детстве. Скутт предполагал, что в будущем, когда он состарится, дочь займёт его место. Она могла бы стать достойным охотником и защитить деревню от дикого зверя, если это понадобиться. Давно около поселения не гуляет дикий скот – боится людей.
Часто перед сном она просила отца рассказать о лесе и животных, что в нём обитают. Она внимательно слушала его часами. А когда отец заканчивал рассказ, просила ещё. Она часто держала его охотничий лук, превышающий размерами её саму и рассматривала стрелы, размышляя о том, как здорово быть охотником. Она очень забавляла Скутта своими собственными выдуманными историями, где она приносит домой дикого кабана и оленя без чьей либо помощи.
Первое время он даже не придавал этому никакого значения, но шли года, а дочь уже пыталась натянуть тетиву со стрелой. Она не забыла детские игры, решила воплотить их в жизнь, что и наталкивало Скутта раз за разом к мыслям о будущем смелой дочери, о котором он до этого лишь тихо мечтал.
Тут привычные звуки завывающего ветра нарушил всем знакомый, другой. Лавина сходила с одной из вершин гор, между которыми шествовали охотники, взвалив на свои плечи дичь. Все стали искать глазами надвигающуюся беду. Сейчас они проходили в ущелье. С обеих сторон на них давили своим грозным видом уходящие к самому небу скалы, на каждой из которых лежал толстый слой снега, готовый при любом шорохе свалиться на землю.
Скутт увидел несущуюся снежную волну. Он шёл в начале строя, как бы возглавляя его. На самом же деле, главного среди них не выбирали, всё условно. Была у них только цель – прокормить деревню. Впереди шествовали самые ценные и опытные охотники. По правую руку от мужчины шёл его товарищ – Бьёрн. Друг, до недавних пор… Прямо перед охотой они сильно рассорились, и дело чуть не дошло до драки. Их остановила Дэлл, она не хотела, чтобы её муж отправлялся на охоту с синяками. А она знала, что, когда Бьёрн зол, остановить его почти невозможно.
С самых вершин скатывалась лавина, намереваясь разорвать строй на две части. И неслась она с удивительной скоростью, приближаясь к охотникам.
– Бегите! – закричал Скутт своим грубым голосом, размахивая руками. – Сюда бегите! Ко мне!
Он знал – тот, кто не успеет, либо окажется заживо похоронён лавиной, либо останется по ту её сторону и не вернётся домой. Особенно сложно было тем, кто нёс туши быков. Занимались этим делом по очереди, чтобы сильно не уставать. Бычки попались среднего размера с пышной шерстью, которой предстояло скоро стать накидками и одеялами. Разогнаться с тушами на плечах было затруднительно. Этим, как повелось, занималось шестеро человек, но сейчас им помогали. К ним присоединились ещё две пары рук.
Все начали бежать. Охотники были подкованы жизнью и сразу стали действовать так, как говорит мозг, а не та часть тела, которую кличут сердцем, поэтому, при угрозе жизни, они не стали разбегаться в рассыпную, а двинулись в сторону Скутта. Он тоже бежал, иногда оглядываясь. В отличие от других, он думал не только о себе, но и об остальных охотниках, понимал, какого это, когда домой не возвращается близкий человек… Не хотел той же участи для семей охотников, что настигла давным-давно и его самого.
Лавине до земли оставалось не больше семнадцати шагов взрослого человека. А люди всё выходили и выходили из пелены снега, которая застелила всё, словно очень густой туман. Их не так много, не больше двенадцати, но они всё выбегали и выносили тела быков.
«Кто закрывает строй? – задал себе вопрос Скутт и сам ответил на него. – Даан!»
Даан родился раньше Скутта на пятнадцать зим. В деревне старше него считали только Эйву.
Люди перестали выбегать из снежного занавеса, но Скутт не видел среди вышедших мужчин Даана.
– За стариком! – проревел Бьёрн криком.
Никто не стал ничего уточнять, все и так знали, что тому понадобиться помощь. Совсем уж зачах старик. Возможно, это его последняя охота. Даже если он не погибнет и не получит увечий, отряд единогласно не позволит участвовать ему в следующих походах. Да и жена его наверняка уже задумывалась об этом.
На землю уже стали приземляться мелкие куски снега и льда. А лавине оставалось всего три шага до земли. Даан не появлялся. Несколько смельчаков, рискуя своей жизнью, бросилось в снежный туман. Ноги их остались