– Дэн, – ответил Сеня, пододвигая Яну чашку с кофе. – Это он тебя измерил. Да не делай такое лицо, речь не о сантиметровой ленте. Всего-навсего диагностическая руна, сохранил данные, когда проверял, как у тебя руки заживают. Потом в отделе обеспечения заказал одежду. А чего галстук не повязал? Не умеешь?
– Разве меня не Мила лечила? – удивился Ян, проигнорировав последний вопрос. – Или Дэн ей не доверяет?
Сразу вспомнился валивший изо рта Ланы черный дым, и удивление Милы: «Убиваю?»
– Доверяет, – отмахнулся Сеня. – Милу мы к тому времени домой отправили, чтобы отдохнула и в себя пришла. Она же девушка, с ней надо бережно обращаться. А Дэн сначала твою сестренку в ритуальный зал уволок, потом вернулся и проверил, как у тебя дела. Там же ужас, что с руками и лицом было, – он скосил глаза на Яна и вздохнул. – А мы в ответе за тех, кого притащили, понимаешь?
Ян пожал плечами и потянулся за кофе. До него начало доходить, почему нянькой оставили именно Сеню. Тот пусть и болтал без умолку, аки находка для шпиона, но по его насмешливому тону нельзя было понять: что из сказанного правда, а что добавлено от себя. Желание расспрашивать заметно убавилось.
– Что за ритуальный зал?
– Бутерброд.
– Бутерброд? Это форма или название?
– Это жуй, – Сеня встал, достал из микроволновки горячие бутерброды и поставил перед Яном. – Пару минимум, а то буду молчать, как партизан, – и взяв один, вернулся на свое место.
Свой бутерброд Сеня уплетал с удовольствием, даже причмокивал. Ян понял, что условие самое настоящее, и тоже попробовал. Оказалось, вкусно. Интересно, еду покупают, или в Башне есть повара? Хотя надо бы задаться вопросом, кто всю эту прелесть спонсирует? Не те ли самые миллионные сделки с китайцами? В чем суть этих сделок? В общем, говоря про журналистскую сущность, Сеня тогда попал в точку. Вопросов у Яна было много: хватило бы докопаться до истины и глубже. Но стоило покончить с едой, Сеня упреждающе поднял указательный палец вверх и наставительно изрек:
– Руки помой!
Ян чертыхнулся.
– Издеваешься?
– Не без этого. Но вот увидит тебя сейчас в ритуальном зале Густаф Маркони, захочет руку пожать, а они у тебя грязные! Ты представляешь масштаб последующих событий? А у тебя там, между прочим, сестра!
– Я тебя убью, – пообещал Ян и пошел мыть руки.
Ритуальных залов было несколько, но для попавших в череду вероятностей использовались два – зал Ями для здоровых творцов и зал Ямы для выгоревших и детей. Первый представлял собой белую квадратную комнату с круглым алтарем посредине. Белый цвет отражал магию, и весь огонь возвращался обратно в беснующегося творца, не растрачиваясь понапрасну. Черный усиливал нанесенные на него руны, блокирующие использование силы. Поэтому круглый зал Ямы с квадратным алтарем посередине был угольно-черным. Туда помещали выгоревших творцов и детей, которым не посчастливилось попасть в череду вероятностей. Те никогда не тратили