Итог не заставил себя долго ждать, выпитые, буквально на ходу, лошадиные дозы антибиотиков улучшили состояние горла, но дали хорошего такого пинка для развития грибковой инфекции. И вот буквально вчера на слизистой десен и щек образовались кандидозные бляшки, которые Алексей долго разглядывал в зеркале в ванной номера отеля, в котором жил уже второй день. Дотрагиваться до бляшек даже языком было больно, как и много говорить, есть и пить.
В результате молодой, перспективный хирург вынужден был с мрачным видом закидываться еще и антимикотиками, вместо того, чтобы праздновать с коллегами окончание этой интересной, весьма познавательной, но показавшейся для болеющего Алексея просто нескончаемой конференции.
* * *
Почти неделю назад Алексей подошел к профессору Вяземскому, заведующему кафедрой факультетской хирургии университета, где он работал хирургом в клинике и параллельно учился в аспирантуре, чтобы отпроситься пару дней отлежаться. Потому что работать с высокой температурой было уже физически невозможно. Но вместо отгула или предложения пойти на больничный, получил предложение сесть в самолет и полететь послушать умных людей.
– Простите, Михаил Федорович, – хриплым голосом просипел тогда Алексей, – но я не могу. У меня глотку всю заложило и температура уже под сорок. Пусть лучше Федоров летит, ему это за счастье будет.
– Не говорите глупостей, Алешенька, – Вяземский похлопал его отческим жестом по руке. – Начнете лечиться, заодно и отдохнете. Я же вас не на галеры отправляю, а на уникальную конференцию, где у вас будет возможность пообщаться с коллегами со всего мира.
– Но…
– Идите, Алешенька, Ирина Геннадьевна уже должна была все приготовить: приказ, командировочное, билеты, бронь в отеле. Идите-идите, и выздоравливайте. Чтобы, когда вернулся, был как огурчик, – и профессор направился на свой еженедельный профессорский осмотр больных клиники факультетской хирургии, во главе целой толпы заинтересованных лиц.
– Вожак, ведущий стадо на водопой, – Алексей отвернулся и поплелся в отдел кадров, за необходимыми бумагами. Его уже даже не волновал вопрос, почему его вообще не предупредили об этой поездке. Дней за пять хотя бы. Этот вопрос не имел смысла, потому что на его памяти, его еще ни разу ни о чем не предупредили заранее, начиная с «плановых» операций, о которых он узнавал за пять минут до начала, когда пациент был уже на столе и над ним колдовал анестезиолог, и заканчивая отчетами с пометкой «срочно», и датой отправки запроса днем позже, чем этот отчет вообще необходимо было предоставить. Алексей ко всему этому уже привык, и научился действовать быстро в зависимости от необычности ситуации.
В кадрах ему сообщили волшебную новость о том, что полетит он на конференцию на самолете, а вот возвращаться придется поездом.
– Ирина Геннадьевна, я все понимаю, – просипел Алексей, чувствуя, что скоро полностью лишится голоса, – но объясните мне, почему в таком случае моя командировка заканчивается в день закрытия конференции?
– А когда она должна заканчиваться? – невозмутимо спросила миловидная сорокалетняя женщина, отрываясь от монитора компьютера и переведя взгляд на надоевшего ей уже молодого хирурга, который, похоже, сам не знает, чего хочет.
– Может быть тогда, когда поезд вернет меня через трое суток домой? – спросил Алексей, понимая, что просто теряет время, которое может провести дома, чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя перед поездкой.
– Приедете, принесете мне посадочные талоны, и я проставлю все полагающиеся даты, – наконец произнесла кадровичка, неохотно признав, что Алексей в чем-то прав.
– Очень хорошо, просто отлично, – Алексей поднялся со стула и посмотрел на часы. Взгляд уперся в обнаженное запястье. – Это просто невыносимо, – простонал он, сгребая документы в мультифору, которую предусмотрительно прихватил с собой. Лихорадка отрицательно действовала на его мозг, потому что он пошел в отдел кадров, даже не переодевшись, а как был в своей хирургической пижаме и кожаных шлепанцах на босу ногу. – А я еще удивлялся, почему ногам так прохладно.
Поняв, что заехать в аптеку он просто физически не сможет, Алексей подошел к посту и, облокотившись на высокую стойку, с трудом проговорил.
– Маш, что у нас из антибиотиков есть, из таблетированных?
– Алексей Павлович, вы что с луны свалились? – молодая медсестра подняла глаза и посмотрела на наклонившегося к ней доктора. – Когда нам что-то таблетированное давали?
– А если по сусекам поскрести? Горло болит, не могу уже.
– Ну хорошо, сейчас посмотрю, – смягчилась девушка и, подойдя к огромному шкафу, отперла дверцу и исчезла в его недрах. – Макролиды только. Подойдут?
– Давай, – обреченно махнул рукой Алексей. Выбор был не слишком удачный, но лечь хотелось больше, чем задумываться о правильности своих поступков. – И для литички набери пару наборов.
– Что, совсем плохо? – Маша положила на стойку несколько упаковок