попрошу зеленное яблоко —
вряд ли я смогу тебя надкусить,
прижмусь щекой к тебе, друг мой,
прикоснусь губами.
В знак благодарности,
последней молитвой попрошу Господа
освободить яблони от неподвижности,
пусть гуляют по миру, как люди.
«А еще есть те…»
А еще есть те,
которые проходят через дверь,
а говорят, что прошли сквозь стену.
А еще есть те,
которые, как два глаза
на лице человека,
вместе смотрят на этот мир,
а друг друга не видят.
А еще есть те,
которые слишком поздно
поняли, что самое главное в жизни —
это то, что она короткая.
А еще есть те,
которых давно уже нет,
но мы с ними чаще встречаемся,
чем с теми, кто есть.
А еще есть тот,
которого никогда не было,
потому что он был всегда.
К дню рождения
Моя жизнь подходит к концу
в окружении зловещей войны —
стыдно, невозможно,
когда рядом гибнут тысячи молодых людей,
переживать, испытывать волнение, страх
в ожидании смерти
от обыкновенной затянувшейся старости,
стыдно горделиво взирать
на свои без малости девяносто лет,
подводить славные итоги,
перечислять достижения,
писать мемуары,
когда рядом убивают сотни детей.
О, мы, долгоживущие молчуны,
у нас один итог на всех —
вот эта война,
длинные ряды одинаковых свежих могил
на кладбищах наших городов.
Когда есть атомные бомбы,
когда известно, как их делать,
войны как таковые должны быть исключены
из жизнедеятельности народов.
Вот чему мы должны были
посвятить всю свою жизнь,
долгоживущие молчуны.
Только этому!
Каждый день, каждую ночь!
Тысячи людей убивают тысячи людей
и громко на весь мир хвастаются,
кто больше убил —
эта война отнимает у людей
не только свободу жизни,
но и свободу смерти.
Рай на земле —
это когда смерть приходит
не от полчищ ракет и бомб,
а от старости,
только от старости.
За свободу смерти!
Молчание сегодня – это кровь,
ведра, бочки, цистерны
человеческой крови,
в мире ничего не случилось,
кроме безрассудства немногих
и молчания многих,
чтобы оправдать эту войну.
Устаревшие, загнивающие конфликты,
бессмысленные, абсурдные,
залили кровью Украину.
Молчание сегодня – это кровь,
ведра, бочки, цистерны
человеческой крови.
Ночью,
после того, как написал эти стихи,
два