Я начинаю забираться на холм и падаю. Во рту земля, на зубах начинает противно хрустеть. Я сплёвываю и карабкаюсь на холм вновь. Наконец передо мной забор стадиона. Перелезая сквозь дырку, я падаю вновь, рукой пытаясь ухватиться за железный штырь, торчащий из каменной ограды. Появляется кровь, но мне почему-то не больно. Я отстранённо смотрю на бордовые капли, падающие на землю, и иду дальше. Дорога. Фары машин мимо, желтые и красные, сливающиеся в одну длинную световую линию. Во мне просыпается инстинкт самосохранения – усилием я направляю мысли на свои ноги, чтобы не упасть под несущиеся мимо колёса. Посередине дороги я останавливаюсь, чтобы пропустить машины, меня шатает из стороны в сторону. Передо мной притормаживает тёмно-красная тонированная «девятка». Окно опускается, обнажая мужское лицо с чёрной щетиной.
– Давай подвезу, садись! – лицо улыбается мне жёлтыми зубами.
Чуть взвизгнув, я кидаюсь вбок, чтобы оббежать девятку сзади. Слышится урчание – щетина нажимает на педаль газа, красный бампер уплывет из поля зрения. Я бегу через дорогу. От испуга в голове немного проясняется, удаётся распутать клубок обрывочных мыслей. Оглядываю себя с головы до ног. Одежда грязная, рукав запачкан кровью. И, наверняка, от меня несёт как от помоечного алкаша. По пути мне попадается какое-то административное здание – на газоне перед ним растут голубые нарядные ели. Я отрываю ветку и жую иголки – пьяной мне это кажется хорошей идеей. Так от меня будет пахнуть хвоей. Потом, чтобы протрезветь, я сильно бью себя по щекам.
На мосту я смотрю на свои окна – они уютно желтеют светом, но мне понятно, что ничего хорошего меня дома не ждёт. Перед дверью в подъезд я отряхиваю одежду и делаю несколько глубоких вдохов. Вот она моя квартира – обитая коричневой кожей дверь, лунка замка. Я вставляю ключ, но он не вставляется – лунка занята ключом с другой стороны. Приходится нажать кнопку. Обрывки сознания напоминают мне, как я радовалась, когда доросла до нажатия звонка.
Скрежет ключа, я оказываюсь в квадрате света. С порога на меня озадаченно смотрит дяде Лёшино бородатое лицо.
– Ты где была? – дядя Лёша говорит сердито – мать с ума сходит!
– А мама г-где? – почему-то икаю я.
– Ты пьяная что ли? – видно, что дядя Лёша удивлён, даже ошарашен – Блядь, ну Лена…
Пытаясь вести себя как можно нормальней, я стаскиваю куртку.
– Офигеть… – дядя Леша не обманывается. Он берёт мою куртку, прячет её среди другой одежды на вешалке и начинает быстро говорить – Значит так. Быстро дуй в ванную, мама к соседям пошла, звонит по твоим одноклассникам.
Он берёт меня за руку, ведёт в ванную комнату.
– Быстро раздевайся и залезай! – командует дядя Лёша.
Я понимаю – мне лучше послушаться. Быстро раздевшись до трусов и лифчика, я залезаю в ванну. Мою одежду дядя Лёша кидает в бак с грязным бельём. Потом он включает холодную воду и вдруг направляет струю прямо на меня. Я начинаю визжать.
– Да тихо ты, блин! Трезвей давай, тебе мама и так люлей сейчас отвесит! – шипит дядя Лёша