У автобусной остановки парень расстегнул дождевик. Поднял голову, всматриваясь в провал уличного каньона.
Вниз спикировало аэротакси.
Четыре голубых кольца, плазменная вставка с шашечками. Голограмма с тремя единицами, похожими на топоры.
Машина опустилась до уровня тротуара – почти бесшумная, разве что турбоприводы издавали мерное гудение на пределе слышимости. Зазор между кольцами и мостовой составлял не больше десяти сантиметров. В обтекаемом желтом корпусе поселились неоновые всполохи.
Дверца отъехала вверх.
Из салона пахнуло теплом.
Прохожий влез на переднее сиденье и кивнул водителю – широкоплечему бородачу в расстегнутом шерстяном кардигане. Дверь встала на место. Бородач покосился на пассажира:
– Куда летим?
– Бар «Диаблеро». Это…
– Я знаю, – перебил таксист. И отметил нужную точку в сенсорном навигаторе. Лицо бородача неуловимо изменилось – маршрут его не радовал.
Такси взмыло над мостовой, набрало высоту и повернуло на юг – туда где простирались пригороды.
Пасть мегаполиса пожрала добычу.
В мутном полумраке фонари казались волшебными лампами, бросающими вызов послезакатью. Ситилайты расплывались прямоугольными пятнами по стеклу. Исполинские жилые корпуса плели сложную вязь многоклеточных узоров, утопающих в белесой дымке.
– Дрянная погода, – пожаловался таксист.
– У вас же навигатор.
– Я не про то.
– Оборотней боитесь? – догадался пассажир.
Бородач кивнул.
Сухо добавил:
– Вас отвезу – и конец смены.
Помолчали.
Человек задумчиво смотрел на проносящиеся мимо кварталы. В срезе, из которого он пришел, дождь окутал старые дома несмолкаемым шорохом. Птицы с облаками разлетались в лужах.
– Разве их не сдерживает Пояс? – нарушил тишину пассажир.
Бородач непонимающе уставился на клиента.
– Перевертов, – пояснил свою мысль парень в дождевике. – Это же Столп, или я не прав?
– Всё так, – вздохнул таксист, – но оборотни с недавних пор просачиваются и на наши территории. Никто не знает – почему.
Пассажир нахмурился.
Мимо проплывали урбанистические ландшафты Тенокса, одного из крупнейших агломератов Столпа.
– Откуда приехали? – таксиста явно тянуло на разговор.
– Из другого слоя.
– В самом деле?
– Точно, – усмехнулся пассажир. – Там дождь идет.
Водитель с понимающим видом кивнул.
– А что в Теноксе забыли?
– Встретиться надо кое с кем.
– Давай на «ты», – неожиданно предложил таксист.
– Без проблем.
– Так вот, – как ни в чем не бывало продолжил бородач, – погода сегодня дрянная, а почему? Оборотни любят туман. Висят на балконах мордой вниз, а их и не видно совсем. Забираются высоко, подонки. На таксистов нападают.
– Серьезно?
– Вот мы сейчас по Академической с тобой летим. Посмотри, как дома прижались друг к дружке. Одна полоса, разойтись только по вертикали.
– Тут метров пять ширины, – согласился пассажир.
– Четыре.
– И что?
– Перепрыгивают. Со стены на стену. И могут на машину упасть, пробить крышу. Мощные, суки.
Гость из иного среза не ответил. Он знал, куда идет. И подготовился к любым неожиданностям. Частично оккупированные слои – большая редкость. Переверты вторгаются и начинают повально инициировать всех подряд. В итоге мир перестает быть человеческим. В зависимости от сопротивления коренных обитателей на экспансию могут уйти месяцы или годы. В конечном итоге, если не приходит на помощь профсоюз, люди вымирают.
Столп держится несколько веков.
Благодаря Поясу.
– Автопилота нет? – поинтересовался пассажир.
– Есть, – нехотя ответил таксист, ловко орудуя джойстиками. – Только я не пользуюсь.
– А чего так?
Улица напоминала расщелину в скалах. Морось и мгла скрадывали очертания, но оконной подсветки хватало, чтобы рассмотреть выдвинутые в пропасть лоджии, террасы, зарешеченные эркеры, вогнутые линзы спутниковых тарелок и растянутые между домами тросики для сушки белья. Местные жители пропускали тросы через блочную систему, что облегчало процесс развешивания. Таксист, ругаясь вполголоса, лавировал среди этого хаоса, уклоняясь от одеял, простыней, наволочек и детской одежды. Пассажир восхитился мастерством водителя – он сам непременно врезался