– Спасибо за помощь, мистер Эш, мы еще свяжемся с вами.
– Просто Даниэль. Мистером Эшем зовут моего отца.
Покинув квартиру Даниэля, Уилл и Джесси молча спустились к машине, причем напарница уже достала телефон и что-то искала.
– Парень точно не притворялся, – заметил Уилл, усаживаясь на сиденье водителя и включая кондиционер. Божественная прохлада! – Я даже подумал, не придется ли вызвать ему врача. Думаешь, он запаниковал из-за того, что знает что-то?
– Возможно.
Ответ Джесси звучал так, будто она не сомневается, что дело в другом. Она еще смотрела в телефон, ловко что-то щелкая. Потом подняла голову на Уилла:
– Или он не соврал и правда не может видеть трупы. Три года назад Даниэль Эш попал в аварию. Он сломал пару ребер и пережил клиническую смерть, а вот его невеста погибла у него на глазах.
– Гм, – ответил Уилл.
Ему стало почти совестно, и в глубине души даже встрепенулось давно забытое сочувствие.
Даниэль долго сидел у окна, уткнувшись в него лбом и наблюдая, как по стеклу ползут редкие капли. Гроза прошла днем, но сейчас тучи решили пролиться небольшим дождем.
Детективы ушли минут сорок назад, а Даниэль никак не мог заставить себя подняться и начать что-то делать.
Наконец, он взял лежавшие тут же сигареты. Курил Даниэль редко, лишь когда нервничал или хотел отвлечься. Отчасти это помогло, выветрило из памяти фотографии и напомнило о живом Бене.
Он часто улыбался и ни к чему не относился всерьез – в том числе и к магии, которой увлекся в последнее время. Всё хотел, чтобы лоа выполняли его желания, и завидовал, что Даниэль так умеет.
– Я родился среди колдунов, – пожимал плечами Даниэль. – Мне было двенадцать, когда дед потащил на кладбище на первый ритуал.
– Аминь! – хмыкал Бен.
Они вместе учились в семинарии, именно Бен постоянно сбегал с занятий и находил травку. Он был одним из тех, кто знал, что Даниэль правда умеет в вуду и колдовство.
Он и сейчас ощущал лоа. Весь мир пронизан бестелесными духами, у которых нет сознания как такового. Колдуны могут призывать их ритуалами, заклинать и заставлять исполнять свою волю. Даниэль всю жизнь мог это делать и без обрядов.
Духи всегда рядом с Даниэлем, с самого детства. Отражались в зрачках, оседали на внутренней поверхности черепной коробки, путались в благоухании магнолий.
Они напоминали о доме, о семейном особняке в Садовом квартале. Тот прятался за кованой оградой, скрывался за разросшимися кустами, цветущими по весне. Ограда не могла скрыть дом, насмехалась над самой возможностью. Так и аромат магнолий утаивал запах крови от старых семейных тайн. Ладан на пальцах матери и шепот ее молитв. Бурбон и разговоры о бизнесе отца. Призрак мертвого дяди и шепот лоа, незримо касавшихся волос на затылке.
Этой весной магнолии едва ли могли справиться с едким запахом лекарств из комнаты деда.
Перед