Как я уже говорил, случилась эта история первого апреля неизвестного года.
Прекрасным теплым весенним деньком на потертой лавочке Проспекта Мира сидел симпатичный паренек. Пускай его имя будет Сосик. Он молча сидел, наслаждаясь прохладным дневным свежим воздухом и уже слегка пригревающими лучами солнца. Природа начала просыпаться. Виднелись набухающие почки на ветках деревьев, на земле почти не осталось следов зимнего снега, все больше и больше слышались голоса разных птиц, которые весело перелетали с ветки на ветку, спрыгивали на тротуар, жадно хватали упавшие семечки и быстро их съедали. Туда-сюда ходили студентки, прогуливающие пары, украдкой бросали кокетливые взгляды на Сосика из-под своих идеально сделанных бровей и, убедившись в том, что на них тоже посмотрели, устремляли свой взор куда-то далеко вперед, показывая якобы полное отсутствие интереса к парнишке на лавочке. Сам Сосик был парнем весьма стеснительным, но хорошо это скрывающим за отличным, хоть и своеобразным, чувством юмора, наличием самоиронии и умением к месту применить свой сарказм. Ему было немного за тридцать, но по внешнему виду люди не давали больше двадцати пяти. Хороший, воспитанный парень идеально подходил на роль образцово-показательного жениха. Чуть выше среднего роста, стройный, подтянутый, всегда ухоженный, коротко подстриженный, гладко выбритый, с правильными чертами лица, не считая орлиного носа. Хотя для Владикавказа наличие такого шнобеля не редкость и является вполне нормальным, распространенным явлением. Парень не был бездельником, но в этот апрель был временно безработным и занимался частным извозом. Сосику нравилась почти каждая девушка, которая проходила мимо, и даже скажу больше, будучи далеко не глупым парнем, он понимал, что эти полускрытные взгляды исподлобья не просто так. Он с грустью смотрел в след уходящим девушкам, тяжело вздыхая и ругая себя за нерешительность или, говоря проще, по-осетински, за тормознутость. Так и проходил спокойно его день под веселое пенье птиц, под легкий гул проспекта, под цокот каблуков очередной красавицы, прошедшей мимо него. Все было идеально спокойно до тех пор, пока эту идиллию не нарушил неожиданный хлопок. Резкий шум раздался так внезапно и застал врасплох, а в следующую секунду острое жжение, как от самой ядреной крапивы, расплылось по затылку молодого парня. Подняв голову и оглянувшись назад, первое, что он увидел, это до боли знакомую, родную, глупую улыбку, которая зияла огромным промежутком между двумя передними зубами. Наверное, там поместились бы три-четыре спички, или полбутерброда. Глядя на эту улыбку, невольно думаешь, что известная певица Мадонна – двоюродная сестра того человека, чья рука огрела Сослана по затылку от радости неожиданной встречи.
– Батик?! – одновременно возмущенно и удивленно вскрикнул Сослан.
Возмущение в сочетании с удивлением быстро сменило другое чувство. Злость, которая подкреплялась мерзким жжением на затылке от только что полученного «чапалаха», или, как чаще говорят во Владикавказе, «лаваша» от самого близкого друга. Собственно, это и есть проявление самых теплых, искренних, братских чувств, которое свойственно жителям Северной и Южной Осетии. Я, конечно, говорю о поколении людей молодого возраста. Странно было бы увидеть пожилого дедушку, который украдкой, на цыпочках, по аккуратно постриженному газону, с ехидной улыбкой на лице, с забавно подпрыгивающей вставной челюстью крадется к другому, такому же пожилому дедушке, мирно сидящему на лавочке и с особым наслаждением посасывающему валидол, чтобы наградить его жгучей дружеской затрещиной.
– У тебя ноги выше ушей подпрыгнули, – с особым наслаждением произнес Батик и начал закатываться от громкого перехватывающего дыхания смеха.
И правда от такого громкого шлепка все вокруг резко на секунду повернулись на молодых людей, а птички побросав недоеденные семечки организованно вспорхнули и разлетелись в разные стороны разбрасывая по проспекту перья, как тополя пух в июне.
– Ты можешь когда-нибудь вести себя нормально? – злобно произнес Сосик, потирая свою покрасневшую шею.
– Да ладно… Я же по-братски это, – виновато сказал Батик. – А ты че тут сидишь? Один?
– Нет, не один… теперь уже не один. Теперь с тобой, – с долей сарказма ответил Сослан и через секунду добавил – От тебя же нигде не скроешься. Везде найдешь. Скажи честно, ты на мне датчик закрепил?
– Ты под тотальным контролем. Под моим контролем, – сверкая своей фирменной щербинкой между передних зубов, произнес Батраз.
– Тотальным? – восхищено сказал Сосик, – Твой