Новогоднее рандеву. Ольга Максимова

г шеи.

      – Как снежная баба! – хохотал ее провожатый, указывая на нее пальцем, произнося слова с сильным акцентом, – никогда такого не видел! – молодой человек бегал вокруг нее, стряхивая снег с пальто.

      Аврору Павловну пригласили в школу для иностранцев преподавать русский язык. После занятий ее обязательно провожал кто-нибудь из учеников. Этим они «убивали двух зайцев». Оказывали уважение своей преподавательнице, которую очень любили, и заодно практиковали русский, болтая по дороге на разные темы.

      Сегодня ее провожал и развлекал разными историями из своей жизни южноафриканский студент по имени Муна, хотя, когда к нему так обращались, он смеялся. Это вызывало подозрение у Авроры Павловны. «Его ли это имя, – думала она, – или люди неправильно его произносят». Никогда неунывающий парень, с которым всегда приятно общаться, располагал к себе и был центром внимания в группе студентов, приехавших из европейских стран, ближнего зарубежья, латинской Америки. Благодаря своим чертам лица он вполне мог сойти за европейца, если бы не смуглая кожа кофейного оттенка и шапка жгуче черных волос, которая напоминала Авроре Павловне Анджелу Дэвис, борца за права афроамериканцев. Ее очень привечали в свое время в Советском Союзе. Да, она еще была коммунисткой.

      –«Хохотунчик в рот попал, – думала Аврора Павловна, стряхивая с себя снег и поглядывая на Муну. – Вот заводной, с ним не соскучишься».

      Муна, помогая Авроре Павловне освободиться от снега, продолжал смеяться. Ему тоже досталось. Его черная шевелюра превратилась в белый сугроб на голове. Радость его была понятна. Снег для африканца в диковинку.

      – Ну что ж, после таких испытаний надо обсохнуть и согреться. Пойдем, угощу тебя горячим чаем. Давно у меня гостей не было. – Аврора Павловна вела замкнутый образ жизни, никого не приглашала к себе в дом. Но сейчас почему-то решила сделать исключение из своих правил.

      Ее провожатый с радостью согласился и открыл перед ней дверь подъезда, учтиво пропустив ее вперед. Навстречу им по лестнице спускалась Инна Ивановна, соседка с верхнего этажа.

      – Что-то Лены давно не видно? – спросила она, поздоровавшись и с подозрением оглядев Муну. Не получив ответа на свой вопрос, в чем похоже она и не нуждалась, соседка отправилась по своим делам.

      «Зачем она спросила про Лену? – размышляла Аврора Павловна, поднимаясь по лестнице к своей квартире. Муна молча следовал за ней. – Ведь она все знает, но обязательно спросит. Она что, хочет мне досадить, задеть за живое?! За свою совсем не короткую жизнь я так и не научилась понимать людей», – сокрушалась Аврора Павловна, на время даже забыв про своего провожатого.

      В прихожей гость скинул пальто и остался в ярком свитере крупной домашней вязки. Отвечая на немой вопрос Авроры Павловны, Муна погладил свитер рукой: «Бабушка вязала. Мне в нем очень тепло». Из комнаты вышел кот Василий, потягиваясь после сна. Приветствуя гостя, он подошел к нему и потерся об его ногу, выражая тем самым к нему свое расположение, что редко бывает.

      Занимаясь на кухне, разрешив Муне осматривать квартиру, которого сопровождал кот Василий, она не переставала думать о том, как разные события и время меняют людей. Они с Инной Ивановной давние добрые соседи. Но с некоторых пор многое изменилось. Инне Ивановне пришло известие, которое поставило на уши всю ее семью. Как выяснилось, она владеет хутором и значительным земельным наделом в одной из прибалтийских стран, которые стали членами Евросоюза. Как оказалось, она не Инна, а Индре. И отца ее звали Ян. Индре Яновна стала жить на две страны, до сих пор не решив, какую выбрать для постоянного места жительства. Прекрасно понимая, что сейчас соседке не до нее, Аврора Павловна старалась не придавать значения ее неожиданным вопросам, только не всегда это получалось.