Серия инфарктов
1
Пара ворон, следуя одна за другой, методично полосовали волокно предрассветного неба за окном. Птицы мелькали в отражении компьютерного монитора, выкаркивая загадочные послания уходящей ночи, а после уселись на жилистый тополь и покачивались на кончиках ветвей. Остальная стая тысячекрылым покрывалом ползла по небу прочь от восходящего солнца. Первый луч выхватил резные ручки стоящего возле окна стола и не спеша забирался всё выше. Из темноты выступали картины, с которых обычный человек вряд ли бы начинал своё утро.
Разложенные на столе снимки походили на раскадровку извращённого ролика спортивной рекламы. Молодой атлет, припавший на одно колено, будто завязывает шнурок. Судя по наклону головы, до шнурка парень пытался дотянуться зубами. В метре от парня находится ещё одно тело. Мужчина лежит на боку, глаза застыли на зажатом в руке секундомере. На следующем снимке человек в дорогом спортивном костюме висит на тренажёре для спины, уткнувшись лицом в землю. Девушка в разорванных легинсах и выпачканных кроссовках припала спиной к дереву, с аккуратно сложенными на рюкзаке руками.
Для всех них вечерняя тренировка в городском парке закончилась одинаково: сквозным отверстием в шее. Два колечка запекшейся крови: между шейными позвонками и в основании горла. Исключение составляла лишь девушка, ран на которой было куда больше.
У соседнего с ней дерева пожилой мужчина с закинутыми за ствол руками, стянутыми пластиковым хомутком, ошарашено смотрит в объектив. Сидящий за столом хорошо помнит этот снимок – именно по его приказу криминалисты сначала сфотографировали молящего о помощи мужчину, а уже после освободили ему руки и срезали ещё один хомуток с шеи, затянутый на стволе.
Поверх снимков, последний из которых был сделан больше года назад, остывал только что распечатанный. Алексея Младенцева, юриста средних лет, лежащего в позе зародыша с отверстием в шее и отсечёнными по колена ногами, обнаружили сегодня.
– Во вкус вошёл, урод? – пробасил хозяин стола.
Адиль Атилов – единственный следователь в радиусе ста километров, на счету у которого был задержанный серийник, взял снимок в руки, дождавшись пока тот полностью остынет, и откинулся на спинку кресла.
Серийник для местных правоохранителей был явлением невероятным. Большая часть полицейских видели таких только в «Криминальной России». Сам Адиль всегда усмехался, когда пойманного им больше трёх лет назад парня, подло убившего двух девочек, ставили в один ряд с Банди и Пичужкиным. С тех пор последнего маньяка он видел в сериале о неотразимом гении заокеанского сыска, в которого была влюблена его лучшая стажёрка. Следователя даже немного привлекала вся эта копченая эстетика прокуренных комнат с коллажами снимков с места преступления, поднятыми старыми делами, записями, зарисовками и прочей макулатурой, покорно служащей озарениям неутомимого детектива, который из последних сил своей харизмы таки уличает душегуба и обезвреживает его в недрах злодейского огорода. Представить же себя на месте сотрудника, ответственного за поимку такого урода, было немыслимо.
Первыми жертвами стали Заур и Аскер Исландеровы, старшекурсник сельскохозяйственного института и тренер вольников-юниоров. Раны на шеях 90 килограммового студента и его отца, не уступающего по комплекции, напоминали родинки. Предчувствие, что прошило его насквозь, когда он вгляделся в отметины, впоследствии подтвердилось. То были жирные точки на его раскрываемости и карьере. Адиль запомнил выражение на лице парня, который будто до сих пор не понял, что мёртв. Учитывая характер ранения, наносимого сзади одним мощным ударом, урод ясно давал понять о своих физических возможностях. Об орудии убийства впоследствии рассказал Камал, судебный медик, с которым следователь работал с первого дня своего назначения.
– Удар нанесен продольным предметом диаметром не более сантиметра. Скорее всего, заточенная арматура. С обоих вытекло литра два не меньше. Вот только крови парня на месте убийства почти не обнаружено. Только небольшой сгусток и чёткий след на нём, напоминающий пятилистник. Скорее всего, от большой пластиковой бутылки.
– Упырь, блять, – первое же прозвище пристало к уроду даже после обнаружения следующей жертвы.
На месте убийства Гамида Бетрейдова, учителя физкультуры одной из самых престижных школ города, никаких следов крови не было обнаружено вовсе. Камалу пришлось несколько раз повторить оперативникам новую деталь в картине преступления:
– Никакой кровопотери, ранение по всей площади обуглено.
Первая версия того, каким образом убийца раскалил арматуру, принадлежала Тагиру, – «Вырыл яму и развёл в ней костёр».
Прямая и незамысловатая, она полностью отражала своего автора. Два этих качества были постоянными спутниками младшего помощника Адиля, как в жизни, так и в его подходе к работе. Тем не менее, Адиль взял её на карандаш, как и все предыдущие Тагировы догадки, помня, что именно одна из таких когда-то стала отправной точкой в поимке их первого убийцы.
Расима-живодера,