– Что тебе нужно, Ева?
– Добрый вечер, Адам Янович. Простите, что я пришла вот так, без предупреждения…
– Ева, я спросил, что тебе нужно. Отвечай на вопрос.
– Мне… мне…– дурацкая привычка повторять слова и заикаться, но я дико нервничаю.
– Успокойся и говори нормально.
Его взгляд жёсткий, но я привыкла, он всегда смотрит на меня так словно хочет вышвырнуть вон, или отругать как нашкодившего котёнка.
Адам Янович Агдамов, отец моей лучшей подруги Ясмины, почему-то меня не слишком жалует. Нет, он не должен меня любить, но хотя бы уважать? Я ведь не сделала ровным счетом ничего плохого!
– Евангелина, я жду. Моё время стоит дорого.
– Извините, я…Простите Адам Янович, я… Я не знаю с чего начать.
– С главного начинай. Чего боишься? Или есть причина?
Причина есть, конечно. Мне действительно дико страшно просить его…
– Мне нужно… мне нужна ваша помощь.
– Так. Ближе к делу.
Надо бежать! Бежать отсюда и не возвращаться! Лучше бы я обратилась к Громиле, к Ване Громову, он бы точно помог за определённую плату. Но эту плату мне хочется отдать вовсе не Громиле.
– Тебе нужны деньги, да, Ева?
Заливаюсь краской стыда, тереблю подол платья. Он всё понял. Ну, конечно, это же Агдамов!
Киваю, мне жутко стыдно, ноги дрожат, руки тоже. Что он обо мне подумает?
– Адам Янович, простите, мне правда больше не к кому обратиться. Сумма приличная.
– В долг просишь, или как? – голос хриплый, такой пугающий.
Быстро поднимаю голову, один взгляд.
– Адам Янович, я… конечно в долг, я… всё верну, как только смогу.
И снова глаза в пол. Как же мне стыдно! Я все сделала не так! Зачем так вырядилась? Как… как… Что он обо мне подумает?
Я разглядываю дорогой паркет кабинета, не в силах поднять взгляд.
– Или…
– Ева, и что именно ты хочешь мне предложить?
Почему он сразу думает обо мне самое плохое? Я… я совсем не за этим пришла!
Ох, Ева, кому ты врешь? Ты пришла именно за этим. Этого хотела с самого первого момента как увидела Адама Агдамова!
– Я всё верну, заработаю и отдам. Но деньги нужны сейчас. Срочно.
– Заработаешь чем? Репетиторством? Или, может быть, хочешь сменить род деятельности, а? Для этого так вырядилась?
Боже, зачем я вообще пришла! Это был провальный вариант с самого начала.
– Извините, я не хотела… я пойду.
– Стоять. Я тебя не отпускал. Евангелина Андреева.
Он встает, выходит из-за стола. Подходит почти вплотную.
– Значит, решила продать себя подороже?
Эти слова выбивают почву из-под ног, смотрю ему в глаза, а у самой губы дрожат.
– Почему… почему вы обо мне так думаете? Почему вы…
– Потому что ты вырядилась как шлюха.
– Я… – чувствую, как слезы глаза застилают. – Я просто… просто хотела быть красивой.
– Для чего? Чтобы бабки получить? У меня? Или я не первый кандидат? Или не последний?
– Вы… вы… Извините.
Делаю шаг назад, но он хватает меня за руку. Вскрикиваю.
– Чёрт, прости, опять рука? – его тон резко меняется, становится почти нормальным.
– Нет, это… это не та рука, другая. Я… я пойду.
– Стой. Так для кого ты хотела быть красивой?
Мне очень хочется сказать – «для вас», но я молчу, только непроизвольно закусываю губу и вижу, как он мгновенно подбирается, словно хищник, который делает стойку на добычу.
И добыча – я.
– Значит тебе нужны деньги, и ты пришла ко мне, да? Надела платьице покороче, чтобы произвести правильное впечатление?
– Нет, я…
– Ты же девственница, да, Ева? Решила продать себя подороже?
Вспыхиваю словно в лицо плеснули бензин и подожгли.
Я в ужасе.
Опять делаю шаг, и неожиданно оказываюсь в его руках. Адам держит меня за талию, и взгляд у него совсем не добрый.
– А если я соглашусь купить?
Глава 2
– А если я соглашусь купить?
Чёрт, неужели это я сказал? Твою мать… Совсем охренел, Агдамов?
Ведь сразу почувствовал, надо выставить её вон, вообще не пускать на порог кабинета! Просто запретить входить и всё!
Но…
Но я же мудрый, прожжённый волк! Мне же захотелось с ней поиграть!
Знал бы, чем игра закончится!
Охренел, как только увидел её. Зашла в кабинет, такая робкая, на длинных дрожащих ногах, как оленёнок, блин, Бэмби. Клише, которое