– И потом вы меня оставите?
– Да.
– И не будете подсматривать, когда я выйду.
– Нет.
– Честное слово?
– Слово дворянина!
– В таком случае давайте руку и пойдемте.
Д’Артаньян подал руку г-же Бонасиё, которая взяла ее, вместе и смеясь и дрожа, они пошли вместе до конца улицы ла-Гарп. Дойдя туда, молодая, женщина, казалось, была в нерешимости, как это было и в улице Вожирар. Но, по некоторым признакам, она узнала дверь, которую искала, и, подойдя к ней, сказала:
– Вот сюда мне нужно. Очень благодарна вам за компанию вашу, избавившую меня от всех опасностей, которым я могла бы подвергнуться, если бы была одна. Но теперь пора вам сдержать слово: я пришла, куда мне было нужно.
– А вам нечего будет бояться на обратном пути?
– Мне надо будет бояться только воров.
– А разве этого мало?
– Что они у меня возьмут? у меня ничего нет с собой.
– Вы забываете прекрасный платок с вышитым гербом.
– Какой?
– Тот, который я нашел у ваших ног и положил к вам в карман.
– Молчите, пожалуйста, отвечала молодая женщина, – вы меня погубите.
– Вот видите ли, есть еще опасность, потому что одно слово заставляет вас дрожать, и вы сами признаетесь, что если услышат это слово, то вы пропали. – О, сударыня, сказал д’Артаньян, взяв ее за руку и страстно смотря на нее: – будьте великодушнее, вверьтесь мне. Неужели вы не прочли в моих глазах, что сердце мое полно преданности и симпатии к вам.
– Да, отвечала г-жа Бонасиё, – и потому если бы вы спросили меня о моих тайнах, я вам сказала бы их, но тайны других – это другое дело.
– Хорошо, сказал д’Артаньян, – я их открою; так как эти тайны могут иметь влияние на вашу жизнь, то я должен участвовать в них.
– Берегитесь, отвечала молодая женщина, так серьезно, что д’Артаньян невольно вздрогнул. – Не мешайтесь в то, что касается до меня, не старайтесь помогать мне в том что я делаю; я прошу вас об этом во имя участия, которое вы во мне принимаете, во имя заслуги, которую вы мне оказали и которой я не забуду во всю жизнь. Верьте мне. Не обращайте на меня никакого внимания; я больше не существую для вас, каяк будто бы вы меня никогда не видали.
– Должен ли и Арамис также поступать как я? спросил огорченный д’Артаньян.
– Вот уже два или три раза, как вы произнесли это имя, и между тем я вам сказала, что не знаю его.
– Вы не знаете человека, в окно к которому вы стучали? Вы считаете меня уж слишком доверчивым.
– Признайтесь, что вы выдумали эту историю и это лицо для того, чтобы заставить меня что-нибудь сказать.
– Я ничего не выдумал, я говорю одну истину.
– И вы говорите, что в этом доме живет один из ваших друзей?
– Я сказал и повторяю в третий раз, что это тот дом, в котором живет мой друг и что этот друг Арамис.
– Все это объяснится после, пробормотала молодая женщина, а теперь молчите.
– Если бы вы могли видеть в моем сердце, сказал д’Артаньян, – вы прочли бы там столько любопытства, что вы сжалились бы надо мной, и столько любви,