Разумеется, что, не будучи историком, я не мог претендовать на глубокое и профессиональное рассмотрение тех или иных проблем края, схоронившихся в старинных документах. Меня также интересовало мнение моих друзей – каким образом надо показывать процесс сотворения «донбасского народа» как части русской нации, его ментальных особенностей, культурного и бытового своеобразия?
Были еще и другие, не самые важные, но достаточно серьезные вопросы, которые надо было решить, прежде чем браться за книгу о Донбассе. Конечно, можно было бы все их перечислить, тем более что все они имеют прямое отношение не только к теме книги, но и жизни нашей донбасской, к тому, чем мы живем и дышим.
Но сейчас хочу сказать, что важность всех вопросов и сомнений была перевешена двумя аргументами.
Первый – несмотря на то, что Донбасс край зажиточный, край талантливый, он за полтора века своей современной, «донбасской» истории не обзавелся ни одной книжкой, которая бы хоть сколько-нибудь внятно растолковала всем русским и нерусским, что такое собственно Донбасс. Ладно бы историю только никто не сложил, но и философски никто не попытался осмыслить феномен Донбасса. Генезис его несложен, но, как это часто бывает с простыми вещами, не виден за завесой трудового прямодушия, столь свойственного русским крестьянам, составившим костяк будущего здешнего «гегемона» – пролетариата. Большевики, при которых наш край прожил больше половины жизни, считали, что статистики и вульгарно-морализаторского подхода к объяснению истории Донбасса будет достаточно. Но «классовый» подход лопался мыльным пузырем обобщений и натяжек, о чем мы тоже еще скажем. Пока же повторимся – печально, но факт – в донецкой историографии, споткнувшейся на незнании дореволюционного периода, убившей себя в архивах рабочего движения, нет даже классического обобщающего труда по начальному периоду истории региона.
Единственную удачную книжку о Донбассе – «Старую Юзовку» – написал в 1937 году Илья Гонимов, чьи труды не превзойдены и по сей день. В 80‑х годах была издана полезная и занятная книжица «Открытие страны огня», по сути дела – хрестоматия, набор очерков и рассказов, которыми писатели дореволюционной России пытались раскрыть облик этой, по выражению Александра Блока, «Новой Америки». Кстати, совсем недавно в Донецке этот труд переиздали. Значительно добавив источников, разумеется.
Неудивительно, что уровень незнания Донбасса русскими людьми зашкаливает! Истории, культуры, экономики Донбасса не знают и не понимают не только москвичи, питерцы, саратовцы и челябинцы, орловцы, и смоляне, но и ближайшие наши соседи – ростовцы, куряне, белгородцы, харьковцы. Более того, в самом Донбассе с каждым годом все больше молодых людей (до сорока, скажем), которые охотно и со знанием дела расскажут вам о Барселоне, Праге или Вене, Москве или Стамбуле, чем о Донецке, Мариуполе, Краматорске, Луганске и Лисичанске. К чему это ведет, нетрудно догадаться. Все это является дополнительным барьером на пути к пониманию всем русским людом своих сородичей в Донбассе и окрестностях. Понимание же региональных особеностей – важнейший фактор русского единства. Политическое единство русских земель выковывается сейчас на полях жестоких сражений с украинской разновидностью нацизма, культурное же, историографическое ждут стремительного натиска на русские умы со страниц книг. В том числе и этой.
Эта благая (ох уж этот пафос) цель толкает автора на некоторое культурологическое преступление – рассказать о Донбассе так, как он сможет, где-то припоминая виденное, услышанное, прочитанное, в чем-то опираясь на свои и сторонние субъективные суждения и выводы. В текстах, которые вы прочтете, нет и не может быть абсолютной точности, не обещаю и полностью проверенных фактов. Исторических документов Донбасса осталось после войны крайне мало, доступных – и того меньше. Конечно, многое скрывается еще в библиотеках, архивах и музеях Москвы, Санкт-Петербурга, Харькова и бог весть еще каких. Скромно умолчим об архивах Южного Уэльса и других британских кладезях исторических сведений по ранней истории Донбасса. Но, конечно, все ошибки и неточности надо будет списывать на невозможность в короткий срок дать развернутую мозаику жизни края, притом что взрывы исторических эпох разбросали разноцветные стеклышки нашей истории по всей бескрайней России и за ее пределами. Добросовестные донецкие и луганские краеведы, в последние десять-пятнадцать лет взявшиеся описывать разные периоды жизни многих городов, преимущественно Донецка, находят греющие их патриотические сердца элементы мозаики где угодно. Автор этих строк сам однажды получил совершенно случайно (через исторический форум выпускников МАРХИ) набор уникальных фотографий старой Юзовки (название Донецка до июня 1917 г.) из рук профессора-слависта Варвикского университета в Англии.
Безусловно, если бы существовала государственная программа изучения собственной истории, выделялись бы солидные гранты для работы в архивах Питера и Гламоргана,