Зимние каникулы лешачка Фролки. Кашеварова Ирина

окрестностям, подмечая малейшие детали.

      На вид неуклюжий, леший передвигался так, что ни одна ветка не шевелилась, когда он проходил мимо. Даже на снегу от его поступи не оставалось ни следа. Четыре руки с узловатыми пальцами напоминали ветки. Если леший остановится, вы не отличите его от огромного старого дерева, полностью поросшего мхом.

      Но леший не останавливался. Большое у него хозяйство. На три дня пути Анисий – единственный хозяин леса. Последнюю неделю стоял крепкий мороз, и кому-нибудь наверняка нужна его помощь. Везде надо побывать, всех лесных обитателей навестить.

      А ещё вчера сестра в гости приехала, племянника привезла. Когда по краю леса стали расти человеческие города, лешие ушли. Кто-то на север в тайгу отправился, а кто-то, наоборот, решил устроиться поближе к цивилизации. Вот и сестра перебралась с сыном в городской парк. Там и забот меньше и мальчишке веселее.

      Много лет Анисий прожил в одиночестве. И так ему тоскливо стало, что пригласил сестру погостить хотя бы на пару недель. В новогодние праздники шумно у них в городе, а тут тишина и спокойствие. Да и Фролка, даром, что лешачок, а в настоящем лесу ни разу не был. И теперь постоянно отвлекал дядьку вопросами. Вот и сейчас, догоняя лешего широкими скачками, он отчаянно кричал:

      – Дядька Анисий, дядька Анисий, глянь чуднó как.

      Заяц, мирно грызущий горьковатую кору молодой осины, тревожно дёрнул длинными ушами и дал стрекоча. Леший обернулся и строго посмотрел на неугомонного племянника:

      – И что же там такого чуднóго?

      Маленький Фрол, едва доставал Анисию до пояса. Он был похож на молодое гибкое деревце. А на макушке топорщилось множество маленьких веточек, которые весной превращались в густую зелёную шевелюру.

      – Там, под берёзой, целая куча шишек валяется, – лешачок возбуждённо махал в сторону странного дерева. – Разве на берёзах шишки растут?

      – Ах, вот оно что, – усмехнулся Анисий. – Так это дятел постарался. Зимой, когда насекомых нет, он так питается. Дятел находит дерево с расщелиной и засовывает туда шишку. А потом начинает по ней долбить прямым крепким клювом. Чешуйки от ударов растопыриваются, и дятел своим длинным липким языком лакомится сладкими семенами. А шишку потом вниз кидает. Давно тут живёт, вот и накидал уже целую кучу.

      Анисий подтолкнул Фролку вперёд и скомандовал: «не отставай». Лешачок послушно зашагал рядом с дядей. Дойдя до большой поляны, окружённой могучими дубами, Анисий неожиданно остановился и показал племяннику на утоптанный снег.

      – Видишь следы? Это олени натоптали. Олени копытами разгребают мягкий снежный покров и питаются тем, что откопают. А на этой поляне много желудей, сухих дубовых веточек и листьев. Сытно им здесь. Но оленей оказалось так много, что они тут всё утоптали. И теперь им будет трудно пробить корку и добраться до еды.

      Леший присел, вонзил в снег пальцы, сжал и резко выдернул, взрыхлив этот снег:

      – Помогай.

      Фролка с энтузиазмом начал рыхлить снег вслед за дядей. Это было весело и лешачок не заметил, как обработал почти всю поляну. На краю он наткнулся на большой сугроб. Фролка решил его разровнять. Но когда лешачок выдернул из сугроба кулаки, наружу посыпались сосновые иголки и прочий лесной мусор.

      – Вот зачем ты муравейник разворошил? – раздался сзади недовольный голос подошедшего Анисия.