Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но всадник почувствовал, что конь устаёт. Оглянувшись на солнце, парень понял, что совсем потерял счёт времени и пора возвращаться. А то и коня загнать можно. Всадник повернул скакуна и поспешил к конюшне, благо, она находилась совсем недалеко.
– Спасибо, тебе Капшай, ты очень порадовал меня, – всадник погладил коня по морде. Жеребец смотрел на своего хозяина умными преданными глазами. Конь попил воды, юноша угостил его сладкой морковью.
– Рад видеть тебя, Дорсах! – поприветствовал всадника конюх и близкий друг Кубару.
– И тебе доброе утро, – улыбнулся Дорсах и махнул ему рукой. – Чем обязан в такую рань?
– Да что-то сегодня не спалось, вот и решил прогуляться. Увидел, как один ненормальный носится по холмам, сразу подумал, что это ты, – Кубару ехидно улыбнулся.
– Просто я давно не катался на своём коне, – парень пожал плечами, подошёл к стогу соломы и сел рядом с другом.
– Да, давненько. Если бы не я, он уже пылью покрылся бы, – продолжил шутить конюх.
– Ну, не настолько, конечно, – усмехнулся юноша. – Дела клана требуют всё больше и больше времени, боюсь, что скоро совсем не смогу кататься просто так. Позабудет меня мой конь.
– Не думаю, Дорсах, что об этом можно переживать. Дела города идут в гору, и твои братья часто выходят в походы. Точно это знаю, ведь я готовлю их коней. Думаю, и тебе скоро придётся участвовать в военных вылазках.
– Так-то оно так, Кубару, но смотри сам. Мои братья – близнецы, старшие в роду, и они наследуют всё. А кто я? Младший сын. Максимум, кем смогу стать, – это хускарл или того меньше. Думаю, что меньше.
– Я верю в тебя, друг, ты талантливый и обгонишь кого угодно.
– Спасибо, Кубару. У нас сегодня масса дел, пойдешь со мной? Я хотя бы на это имею право, – улыбнулся Дорсах.
– С радостью, а куда мы? – удивился конюх.
– Сегодня к утру обещались прийти торговцы из южного государства Афлассии. Они тут впервые. Если я правильно понимаю, то у нас появится возможность наладить новые торговые связи. Ты готов?
– Да, идём. Бовель заменит меня.
Парни вышли из конюшни и спокойным ровным шагом отправились к Старшему Дому, где должны были состояться первые переговоры. Городок медленно просыпался. Река, проходящая сквозь весь город, весело журчала днями напролет. Деревья шелестели в унисон бризу, и аромат цветов поднимал настроение. Редкие люди, уже проснувшиеся и начавшие свои обыденные дела, увидев младшего сына ярла, с искренней улыбкой его приветствовали:
– Доброго утра, Дорсах! – раздавалось то тут, то там.
– И вам доброго утра, успешных вам дел!
В городе любили этого парня. Искренний, добрый, веселый и, главное для потомка правителя, надежный, верный своему слову.
– Дорсах, гляди, это не торговцы заходят в ворота? – поинтересовался Кубару.
– О боги, это они! Бежим скорее, мы же должны их ждать. Отец прикончит меня, – вскрикнул Дорсах, и пара друзей понеслась к Старшему Дому.
Резко забежав в добротный, в несколько этажей, построенный словно из монолитного куска древесины дом, парни не заметили, что на полу лежало полотно. Одно неловкое движение – и они упали отцу в ноги. Отец, крупный воин, ярл этих земель, сделал вид, словно ничего не заметил. Рядом с ним стояли два старших сына, Вергул и Гормал. Братья родились близнецами, что, по преданию, было великим даром богов. Дорсах был для них младшим братом, поэтому они не относились к его словам или действиям всерьёз. Гормал особенно любил чем-нибудь подковырнуть Дорсаха и в этот раз не упустил возможность. Он окинул младшего брата презрительным взглядом, как будто возле него только что проползли два бестолковых таракана. Вдобавок ко всему, близнецы засмеялись. Однако стоило отцу взглянуть на них один раз, как они тут же осеклись и замолкли.
– Дорсах, встань, пожалуйста, к братьям. Не положено сыну ярла встречать торговцев на коленях. Кубару, а ты зачем здесь?
– Отец, я его взял с собой. Он хоть и конюх, но он сын важного бонда.
– И что? Какое отношение его родословная имеет к нашему делу?
– Он учится, я ему в этом помогаю. Нам не повредит умный человек в Старшем Доме.
– А что, кроме сына бонда, чья обувь запачкана лошадиным дерьмом, тут умных людей и не сыскать? – усмехнулся Альткар.
– Отец, разреши ему остаться, прошу.
– Будь,