Недоброе эхо одного убийства. Ярослав Ивлев

ль о том, что будет дальше совсем не пугает. Страхи ушли, осталась только свобода. Тепло растекается по телу, легкое покалывание в кончиках пальцев. О, я всë ещё на взводе.

      Плотские наслаждения скучны до безобразия – это чистая правда. Истинная близость наступает потом. Где-то там, на границе начинаешь правда чувствовать человека таким неизъяснимо своим, как будто душа его переходит к тебе. Мой! Мой на веки!

      Хочется танцевать. Теперь ты всегда со мной, такой юный и нежный. Такой доверчивый. Ты навечно останешься чистым, твои душа и тело не огрубеют. Какое счастье, что я тебя нашла! Этот румянец на щеках, эти щенячьи глазки теперь навсегда в моей голове.

      Новые гриндерсы невозможно натирают, но так было нужно для образа. Всё такое чёрное, кожаное и наполненное властью. Я – повелительница, я – госпожа. Трепещи, будь со мной робким!

      Какой же он был восхитительно юный! Я нашла его возле университета. О, этот испуганный взгляд просящий помощи. Попал в новый большой мир и не понимает, что там делать. Смешной. Такие привыкли доверять взрослым женщинам и стесняться красивых.

      Я сразу почувствовала, что это он. Заговорила первая, как и мечтала. Говорят не важно, что говорить. Наверное, так оно и есть, потому что я даже не помню что ему тогда сказала. Знакомство, переписка. Мальчику хотелось любви. Бедняжка, одинокий, неопытный. Ради близости они в этом возрасте, кажется, готовы на всё, на любые испытания, любые эксперименты. Томятся маленькие, хотят всего и сразу, но толком ничего не умеют. Помани и они пойдут. И он пошёл.