Концерт группы приближался к финальной точке. Александр Пепеляев, более известный как «Пепел», прорычал в микрофон последнюю строчку песни и победоносно вскинул руку вверх. Лось ударил по струнам, Лира – по тарелкам. Толпа взревела в едином порыве.
Футболка Пепла потяжелела от пота, ноги дрожали, в горле словно бритва застряла, но он все равно был доволен. Неплохо вышло. Очень неплохо. Со стороны выступления «Частиц пыли» казались сумасшедшей импровизацией, хотя на самом деле все эти прыжки, выкрутасы с гитарой или петли барабанщицы превратились в хорошо заученную рутину. Иной раз откровенно приевшуюся. Но только не сегодня. Сегодня они отработали на чистой эйфории, скользившей по воздуху, как травяная пыльца в ветренный день. Чихач и Лира выдали безупречную, слаженную работу ритм-секции. Лось скакал точно заведенный даже во время соляков. В середине четвертой песни с гитары сорвался ремень, но Лось сделал вид, что так и задумано. Ни на секунду не сбился. И Пепел не подкачал – проорался как следует. Если завтра горлу настанет хана, он ничуть не пожалеет. И кого волнует завтрашний день, когда впереди главный номер сет-листа?
– Ну что, на этом закачиваем, ребята? – Ухмыльнувшись, Пепел направил микрофон в зал.
– Не-е-ет! – взревела толпа.
Он знал ответ. Но всегда можно подогреть народ еще немного.
– Не слышу энтузиазма! Давайте-ка погромче! Разорвем зал!
На этот раз толпа ревела столь громко и долго, что стены клуба наверняка дали трещину.
– Вот это супер! Вы лучшие! Что ж, исполним для вас контрольную песню. Ту, которую вы так долго ждали. Название угадали? – Пепел склонился над микрофоном, закрыл глаза. – Назло. Всему. Миру.
Лось пробежал пальцами по струнам, заставив гитару выдать минорную, спокойную мелодию, которая парой секунд позже обернулась лавиной драйва. Чихач и Лира погрузили поклонников в безудержный ритм. Но главная роль, безусловно, принадлежала Пеплу. Только он мог вложить искренние боль и отчаяние в куплеты, и будоражащую надежду – в припев. Только исполненные его голосом строчки пронзали сердца фанатов. Он обожал «Назло всему миру», пусть исполнял ее не первую сотню раз. Есть вещи, которые просто не могут надоесть.
После двух куплетов и припевов Лось затянул длинное мелодичное соло. В задней части сцены вздернулись пировспышки. Фанаты знали, что к чему, поэтому в едином порыве подняли руки. Самые ярые пытались перекричать музыку: «Давай, Пепел» или «Мы ждем тебя!»
С первого исполнения «Назло всему миру» Пепел устраивал крауд-серфинг – прыгал в толпу, позволяя нести себя, куда судьбе угодно. Обычное для рок-музыкантов явление переросло в фирменный трюк «Частиц пыли». Пепел прыгал в крутых клубах и сомнительных кабаках. Прыгал на стадионах, через линии охранников и ряды ограждений. Порой забирался на колонки или флагштоки, длиной в четыре человеческих роста. В социальных сетях поклонницы спорили, кто из них поймает Пепла. В ходе интервью журналисты неизменно задавали один и тот же вопрос: «Каким будет следующий прыжок»?
Пепел отбросил микрофон эффектным жестом. Окинул взглядом зал, показал большие пальцы. Решительно разогнался, преодолев сцену за считанные секунды, но возле края вдруг остановился, словно натянулся невидимый страховочный пояс. Отработанному в мыслях сальто не суждено было предстать перед поклонниками. Со стороны это смотрелось до крайности нелепо – взмах руками и поклон, будто Пепел внезапно решил поймать маленького котенка. Фанаты в первых рядах заулыбались, но Пеплу было вовсе не до смеха. Скорее наоборот.
В мыслях отчетливо промелькнула картинка с переломанными костями и раздробленным черепом – живой пиратский флаг. Прыжок мог стать для него последним.
«Слишком высоко. И фанаты стоят далеко друг от друга. Я бы об пол брякнулся», – попытался оправдаться Пепел, понимая, что лжет сам себе.
Если не считать неудавшегося крауд-серфинга и гнетущей неуверенности Пепла, выступление закончилось так же, как сотни других. Лось доиграл соло. Поклонники требовали продолжения. Лира выбросила в толпу барабанные палочки, из-за которых началась потасовка между толстухой в черной майке и тщедушным пареньком в очках. «Частицы пыли», взмокшие и выдохшиеся, поплелись в гримерную.
– Что это, мать его, было? – поинтересовался Чихач, открывая бутылку с водой. – Куда исчез коронный пепельный прыжок? И откуда взялся пируэт престарелого болеро?
Лось грохнулся на диван. Отбросил прядь длинных слипшихся волос и добавил:
– Со спины выглядело так, как будто ты, типа, застремался. Как если бы встретил злющего пса в узком переулке.
– Не знаю, – признался Пепел. – Пса там, понятно, не было. Мне реально стало… как-то не по себе. Будто сломалось что-то. Я раньше не думал, что могу покалечиться или вообще убиться нахрен. А сегодня подумал.
– Я слышу трусливые фразочки от человека, который забирался на статую Ленина и сигал вниз, наплевав на все? Стареешь, брат.
– Мне все равно уже не суждено войти в «Клуб 27», поэтому как-нибудь переживу. – Отмахнулся Пепел. – Но спасибо за поддержку,