Опускаюсь на край ванной. Что-то мне подсказывает – я не хочу слышать его. Ничем хорошим разговор для меня не закончится. А у меня есть выбор? Ударяю кулаком по стиральной машинке. Нет.
Умываюсь холодной водой. Тщательно подвязываю поясом халат. Бреду в гостиную. Оборотень сидит в кресле, закинув ногу на ногу.
– О чем ты хотел поговорить? – переминаюсь в нерешительности.
– Не хочешь для начала выразить мне свою признательность? – показывает взглядом в область своей ширинки.
– Нет! – не успеваю справиться с эмоциями, и на моем лице явственно читается отвращение.
– Я так и думал. Резиновая игрушка всяко лучше натурального хера, – в мутно-зеленых глазах плещется что-то недоброе. Он на взводе. Хоть старается держаться невозмутимо. Но Такер никогда не умел хорошо владеть эмоциями.
– Мне это необходимо, – говорю сдержанно. Не хочу углубляться в неприятную тему.
– А я больше не вижу смысла твоего нахождения в своем доме. Никакой благодарности за мою доброту, – фыркает и сжимает подлокотник кресла.
– Ты меня отпускаешь? – уточняю осторожно. В такое верится с трудом. – Я готова сегодня же покинуть не только твой дом, но и стаю. Если вы мне отдадите…
– Нет! – не дает договорить. Вскакивает, подлетает ко мне. Ноздри раздуваются, – Подобную благосклонность надо заслужить. А пока, ты лишь играла на моих нервах, Жасмин.
– По-моему, я сделала слишком многое для вас! И не раз доказала верность стае! – толкаю его в грудь. – Теперь ваш черед выполнять обещания! Сколько я могу ждать?! Хватит!
– Ты забыла, где твое место? – хватает меня за волосы и тянет. Не сильно больно, скорее неприятно. – Ты всего лишь человечишка. Стая взяла на себя заботу о тебе. Я предложил свой дом. Я уж не говорю про магическую защиту, которой мы тебя окружили. И где благодарность за наши поступки? Нет, Жасмин! Ты только требуешь! Дразнишь! Разносишь похоть по моему дому! Испытываешь! Довольно! За это время я не получил даже слов благодарности, и я не говорю уже о большем!
– Ты забыл упомянуть, чего вы меня лишили! – дергаю головой, пытаюсь вырваться из волчьей хватки. Бесполезно.
Он специально держит меня, слегка наклонив к полу, словно даже этим жестом указывая мое место.
– У каждой услуги есть своя плата, – приближает свое лицо, принюхивается, – Если бы не мой частичный иммунитет, я бы распял сейчас тебя под собой. Так что даже в этом тебе повезло.
– Корчишь из себя благородного? – смеюсь ему в лицо. – Бесполезно. Я слишком хорошо тебя знаю.
– И села мне на шею, свесив ноги. Думала, я вечно буду терпеть твои выходки?! – отбрасывает меня, так что не удерживаюсь и падаю на пол. – Так вот, ты добилась своего, мне это вот, где сидит, – проводит пальцами по горлу. – Хочу спокойствия. Меня достало жить в похоти, – дышит тяжело. Рвано.
Наливает себе из графина воды. Залпом выпивает. Потом наливает снова.
– Так и не надо, Такер. Я могу исчезнуть. И больше никак о себе не напомню! – стараюсь говорить миролюбиво. Не стоит еще больше его злить. Хотя сгораю от желания расцарапать его физиономию.
– Нет, так не будет. У тебя есть дар… – вздыхает, – Или проклятье. И стая намерена его использовать. Я проголосовал за…
– Это такая твоя месть? – кусаю губу до крови. Мне страшно услышать, что они мне приготовили. И еще страшнее осознавать – я пойду на все. Я всецело в их власти.
– Ты могла сделать свою участь куда приятней. И винить стоит только себя, – смотрит на меня, пожирает глазами. Замечаю внушительный бугор в штанах. – А теперь… – разводит руками.
– Что теперь? – внутри все холодеет.
– Поедешь в элитный клуб. Будешь там работать… танцевать, – жадно наблюдает за моей реакцией. Наслаждается тем, как округляются глаза, как по телу колючими иголками проходится страх.
– Ты… вы решили из меня сделать… ночную бабочку? В этом высокие идеалы и благородность стаи? – хватаю со стола вазу и запускаю ее в стену.
– Стая сейчас находится в состоянии конфликта. Это все может перерасти в кровопролитие. А на войне, сама понимаешь, – смотрит на меня без тени сожаления, – Все средства хороши.
– И поэтому решили меня подкладывать, под не пойми кого? – ярость, бессилие, злоба, все клокочет внутри.
– Вот она твоя распущенность, Жасмин, – подходит, прижимает к себе, не реагирует на сопротивление, – Ты эти выводы сделала сама! Сгораешь от похоти, да? А может, ты обрадовалась новости, а? Это я тебе только не мил… а для других ты с радостью распахнешь ворота? – смеется, гадко, дерзко.
– Пусти меня! Тварь! – вырываюсь, брыкаюсь, кусаюсь. Он же продолжает хохотать. С надрывом и нотками горечи.
– Покажи мне, какой ты можешь быть… – хрипит мне в губы.
– Тебе никогда этого не узнать, – отвечаю таким же шепотом, плюю ему в лицо.
Отталкивает меня. Теперь в мутно-зеленых