Вдруг Мона почувствовала, что кто-то коснулся ее руки, и подскочила на месте. Она совсем замечталась и не заметила, как к ней подошел человек в черном костюме. У него было морщинистое лицо, короткие седые волосы и внимательные серые глаза. Мона узнала в нем одного из членов комиссии и поспешила вытащить наушники из ушей.
– Д… добрый день, – сказала она, вопросительно глядя на него.
– Вы Мона? К сожалению, не запомнил вашу фамилию, но ведь это вы сейчас проходили собеседование?
– Да, я, – кивнула она, а про себя подумала, что сегодня собеседование проходит полсотни человек.
– Я бы хотел обсудить кое-что относительно вашего поступления, если вы не против.
Мона насторожилась, но кивнула. Незнакомец отодвинул соседний барный стул, неловко на него уселся, долго не мог примостить зонтик и наконец повесил его за крюк на угол стола.
– Мне как обычно, – махнул он официанту и вновь обратил взгляд на Мону.
– Думаю, вы понимаете, что не прошли по квоте.
Она печально кивнула.
– Я представляю фонд «Галилей», который занимается поддержкой талантливых студентов, – он вытащил из своего портфеля папку и принялся вынимать красочные буклеты. – Я читал ваши эссе и мотивационное письмо, у вас прекрасный аттестат. Ежегодно наш фонд спонсирует обучение нескольких студентов, которые не могут позволить себе учиться платно. Мы берем на себя все расходы, однако после выпуска вам нужно будет три года отработать в одном из музеев, которые курирует фонд. Не буду лгать: если бы музеи были интересны кому-то, кроме специалистов, их не нужно было бы курировать, и очередей из желающих попасть туда нет. Однако в целом условия сносные, заработная плата чуть ниже рыночной, но никто не бедствует; кроме того, вы получите бесценный опыт. Вот здесь отзывы наших выпускников, – добавил он, находя в буклете нужную страницу. – Некоторым настолько пришлась по душе атмосфера маленького музея в затерянном городке, что они остались там работать и по истечении обязательных трех лет. Я оставлю вам брошюры, в них вы найдете форму заявки. Если заинтересуетесь, заполните ее и отправьте по указанному адресу.
Мона почувствовала, словно перед нею вновь забрезжил свет. Незнакомец тем временем посмотрел на часы и начал спешно прощаться:
– Перерыв заканчивается, вынужден откланяться. – Он поднялся со стула, взял зонтик, попрощался с Моной и быстрым шагом вышел из кафе.
Мона вновь принялась разглядывать брошюры, когда к ней подошел официант и спросил, не нужно ли ей чего.
– Принесите, пожалуйста, счет.
– Хорошо. Знаете его? – спросил он, кивнув на пустующий стул.
– Нет, проходила сегодня собеседование, и он был в комиссии.
– Понятно. Занятный старичок. Он изредка сюда заходит и всегда говорит: «Мне как обычно», но никто не знает, что он имеет в виду – он никогда ничего не заказывает, и ему никто ничего не приносит.
Официант дружески улыбнулся и отправился к стойке, а Мона задумалась, не является ли фонд «Галилей»такой же выдумкой, как и его заказ.
Но все оказалось правдой. У фонда даже был свой сайт, Мона с легким сердцем отправила заявку – и получила стипендию. И теперь, спустя четыре года учебы, ей предстояло выполнить свою часть договора и отправиться в Краеведческий музей Иллюминау. Иллюминау… в Плимстоне хотя бы велись раскопки и раз в год проводилась конференция. Блау вообще был районным центром со своим кинотеатром и пивоварней. А вот Иллюминау казался богом забытым городишкой, в котором не было ровным счетом ничего интересного – кроме Краеведческого музея, который так ждал Мону. Конечно,