Еще прошлым летом балы, вечера и концерты в курзале были ей недоступны. Теперь же она дебютировала в свете и в скором времени могла встретить молодого мужчину, способного составить для нее хорошую партию. Элиза не желала этого так сильно, как ее отец, однако мысль о замужестве вовсе не была ей отвратительна. Наверное, это приятно – иметь поклонников. Многих ли кавалеров она привлечет? Быть может, у нее наконец появится возможность осуществить замысел, с некоторых пор не дававший ей покоя?
Те, кто путешествовал во втором экипаже – papa, сестры Элизы Амели и Йозефина, а также гувернантка фройляйн Леманн, – уже сошли и теперь направлялись к парадной двери, предупредительно отворенной лакеем. Еще двое слуг подбежали к каретам, чтобы забрать багаж.
«Ах, до чего же здесь славно!» – подумала Элиза. Она любила и Баден, и тихую речушку Ос, и Лихтенталер-Аллее, и этот дворец, каждое лето собиравший в своих стенах семейство фон Фрайберг. Погода обещала быть чудесной. Ярко светило солнце, и усердная птица, притаившаяся где-то совсем рядом, громко выводила веселую трель. Элиза окинула взглядом ближайшие кусты и деревья, ища пернатого певца, но увидела только воробьев, игравших друг с другом в салки на ветвях живой изгороди.
Сделав глубокий вдох, молодая графиня размеренным шагом последовала за своей маменькой, но на пороге вдруг остановилась. Ее окликнули – такой знакомый голос! Она обернулась, не сдержав широкой улыбки. Анна!
Это в самом деле была Анна – сияющая от радости и запыхавшаяся от спешки, не вполне совместной с изяществом манер. При виде лучшей подруги Элиза тоже позабыла о своем намерении держаться чинно и бросилась ей навстречу.
– Я увидала вас, когда вы проезжали мимо нашей виллы, и захотела скорее тебя обнять, – проговорила, тяжело дыша, Анна фон Креберн и тут же исполнила желаемое, а затем отстранилась и, оглядев Элизу, заявила: – Ты элегантна!
Элиза нетерпеливо отмахнулась. Стоит ли говорить о платьях, когда после долгой разлуки наконец-то видишь дорогую подругу? Сияя, она схватила Анну за руки.
– Так ты, стало быть, уже здесь? А писала, что будешь только завтра или послезавтра! Я уж приготовилась весь день скучать в одиночестве…
Анна рассмеялась:
– Скучать в одиночестве? Ты? Да разве такое возможно? Ты всегда приезжаешь сюда с сестрами и братьями, а все мои уже замужем или женаты. Я вынуждена довольствоваться обществом фройляйн Нахтхайм, которая с годами не становится ни моложе, ни веселее. Вот я-то знаю, что такое скука!
– Понимаю тебя, мой друг, – улыбнулась Элиза, – но, вероятно, скоро тебе уже не понадобятся никакие гувернантки и компаньонки. Нужно только поскорее найти себе мужа.
Анна лукаво вздернула бровь.
– Поживем – увидим. Как бы то ни было, хорошо, что мы обе уже здесь. Через несколько дней в курзале дается первый бал сезона.
– Его-то papa и имел в предмете.
– Хорошо ли они все поживают? Отец, маменька, Амели и Йозефина?
– Все в добром здравии, только сестрицы злятся из-за того, что еще не выезжают, – отвечала Элиза. – Кажется, они всерьез завидуют мне.
– А Франц и Юлиус тоже здесь?
– Юлиус проведет это лето не с нами, а в Берлине, по приглашению университетского товарища.
– Жаль.
– Брось, ты же знаешь, как он скучен. Вечно сидит, уткнувши нос в книгу.
– Ну а Франц?
– Ох уж этот Франц! Papa давеча в шутку спросил maman, отчего она не родила первым Юлиуса. Дескать, тогда у нас был бы более надежный наследник. А Франц опять впутался в какую-то историю, только вот в какую – этого я пока не разузнала.
Анна тихонько засмеялась. Элиза продолжала:
– Завтра мы ждем мою тетю Берту, а послезавтра – некоего Филиппа фон Хоэнхорна. Он университетский приятель Франца и будет гостить у нас этим летом.
– Ах, как любопытно! Думаешь…
– Элиза, ну где же ты? – воскликнула мать семейства фон Фрайберг, снова появившись в дверях.
– Смотри, maman, кто пришел нас поприветствовать! – отозвалась Элиза. – Фон Креберны уже здесь!
– Анна! Иди ко мне, дитя мое, дай тебя разглядеть! – с улыбкой произнесла старшая графиня и простерла вперед обе руки.
– Добрый день, тетушка! – ответила Анна, почтительно присев, и позволила себя обнять.
Маменьки двух приятельниц состояли лишь в дальнем родстве, однако называли друг друга кузинами. Это обстоятельство упрочивало и без того тесное многолетнее знакомство их семей.
– Ты все хорошеешь, – заключила графиня фон Фрайберг. – Не удивлюсь, если скоро вы с Элизой вскружите головы всем здешним молодым