– Ну, может ему там больше нравится, – я хмыкнула, оттолкнулась ногами и прямо в кресле с Айхо на коленях доехала до другого конца довольно тесной рубки, туда, где у меня хранился запас печенек, шоколада и стояла кофе-машина на случай срочного подкрепления без отхода от управления. – А мы вот тут с тобой конфеты есть будем. Кто не стесняется, тому конфет всегда дают, представляешь?
– Я не стесняюсь, – обиженно сказали у порога. – Взрослым нельзя мешать думать и делом заниматься. А с таким лицом, как у вас, все думают.
– И давно вы тут ждете, когда я с таким лицом додумаю? – я опять прямо в кресле развернулась и легким толчком послала его в сторону нового гостя. Подъехала, наклонилась и, пока мелкий не успел сбежать, – цоп! – и его поймала поперек пуза.
– Нет, чуть-чуть совсем! – между делом ответил Айхо и тут же оживился, глядя на брата: – Вж-ж-ж-ж! Гель, маши ногами!
Гель восторгов брата не разделял и тискаться не очень хотел, однако сопел с таким видом, словно настроился потерпеть. Правда, секунды через три все же уточнил:
– А конфеты такие же вкусные? – его явно волновал вопрос, за что именно он страдает.
– Шоколадные, – утешила я его, усадила на широкий мягкий подлокотник кресла верхом. – Вот тебе лошадка. А вот тебе конфета, раз ты уже не стеснительный.
Айхо тоже получил свою шоколадку, и секунды на три они отвлеклись, сосредоточенно разворачивая фантики и запихивая лакомство в рот. За это время я успела доехать обратно к пульту и посмотреть, где там шарится их старший брат.
Вроде ничего опасного – переборки в технические отсеки задраены, электронный замок на двери в свою каюту я активировала, в кают-компании у них и так уже гнездо, в трюме пусто, в маленьком тренажерном зале он вряд ли что-то сломает, в душе не утонет.
Но все равно мне не нравилось, что он без присмотра ползает по моему кораблю. Углядев, что паршивец ковыряет переборку возле реакторного отсека, я фыркнула и быстро набрала на клавиатуре несколько команд.
Прямо перед носом у слишком ушлого подростка на стене вспыхнула большая красная надпись: «Брысь!»
Иль вздрогнул, поморгал длиннющими ресницами на буковки, потом рукой их потрогал, огляделся вокруг явно в поиске камер. Ага, как же, найдешь ты их, щаз-з. Мне оборудование наш старший техник-оператор ставил, профессиональное, для скрытой объемной съемки. У него стаж на галловидении сорок лет и три премии Оскар за лучшую операторскую работу. И хобби – скрытая слежка за телезвездами в гримерках.
Иль камер ожидаемо не нашел, нахмурился и попытался пятиться по коридору, только не в сторону кают, а еще глубже в отсек.
Моментально высветившаяся на другой стене надпись «Отсюда тем более брысь!» заставила его остановиться. Вместо того чтобы выполнить мое пожелание, он принялся изучать стены, прощупывать их, пытаться допрыгнуть повыше и коснуться пальцами потолка. Явно искал камеру, засранец!
Айхо у меня над ухом радостно хихикнул, а слегка перемазанный шоколадом