Я отошел за большое дерево, и холодный пот покрыл мой лоб. Потом в поле зрения появился загадочный певец – высокий, худой человек, смутно различимый в полумраке. Я пожал плечами. Двуногих я не боялся. Я выскочил наружу, выставив клинок перед собой:
– Стоять!
Он не выказал удивления.
– Прошу, обращайтесь с этой острой штукой осторожно, приятель, – произнес он.
Устыдившись, я опустил оружие.
– Я новичок в этом лесу, – извиняющимся тоном произнес я. – Наслушался разговоров о разбойниках. Прошу прощения. Где лежит дорога в Вильфер?
– Corbleu[1], вы порядочно заплутали, – ответил он. – Нужно было забрать правее чуть позади. Я и сам иду туда – если не против моей компании, я вас сопровожу.
Я колебался. Но с чего бы мне?..
– Прекрасно, я с вами. Кстати, меня зовут де Монтур, и родом я из славной Нормандии!
– А я – Каролюс ле Люп.
– Как, говорите? – вскричал я.
Он посмотрел на меня с удивлением.
– Простите, – сказал я, – уж больно имя чуднóе! Разве loup не означает волк?..
– Мой род всегда славился как охотничий, – ответил он и не подал руки.
– Вы уж простите, что я так смотрю, – сказал я, когда мы шли по тропинке, – но в этом полумраке я даже не могу разглядеть ваше лицо! – Я уловил, что он посмеивается, хотя из темноты до меня не донеслось ни звука.
– На меня мало кто смотрит, – ответил он.
Я подошел поближе, а затем отпрянул в сторону, чувствуя озноб.
– Маска! – воскликнул я. – Почему вы носите маску, m’sieu?
– Это обет, – объяснил он. – Спасаясь как-то от своры гончих, я поклялся, что если мне удастся сбежать, то буду носить маску определенное время…
– От гончих, m’sieu?
– От волков, – быстро поправился он. – Я имел в виду волков.
Некоторое время мы шли молча, а потом мой спутник сказал:
– Я удивлен, что вы гуляете по этому лесу ночью. Мало кто ходит этими дорогами даже днем.
– Спешу достичь границы, – объяснил я. – С англичанами был подписан договор, и герцог Бургундский должен знать об этом. Люди в деревне пытались отговорить меня. Они твердили о свирепом волке, который якобы рыщет по этим лесам.
– Здесь тропа ответвляется к Вильферу, – промолвил мой спутник, и я увидел узкую, кривую тропинку, которую что-то не приметил, когда проходил тут прежде. Она уводила в самый мрак, под свод чащи. Я вздрогнул.
– Вам, чую, не по себе – хотите вернуться в деревню?
– Нет, – воскликнул я, – нет-нет! Идем дальше.
Тропинка была настолько узкой, что мы шли поодиночке, он впереди. Я хорошо его рассмотрел. Он был намного выше меня и худой, жилистый. Одет в костюм, напоминавший об Испании; у бедра висел длинный кинжал. Мой попутчик ступал широкими легкими шагами, почти бесшумно.
Затем он начал рассказывать о путешествиях и приключениях и поведал о многих землях и морях, которые повидал за жизнь, и о многих диковинных вещах. Так, под звуки его голоса, мы забредали все дальше и глубже в лес.
Я предположил, что он француз, но у него был очень странный акцент, не похожий ни на французский, ни на испанский, ни на английский, ни на какой-либо другой, который я когда-либо распознавал. Одни слова он произносил странно, а другие будто вообще не мог выговорить.
– А эта тропа – не из хоженых, не так ли? – поинтересовался я.
– Не из самых, – бросил он в ответ и тихо засмеялся. Я вздрогнул – как же было темно, как навязчиво шелестела листва в гуще ветвей!
– В этом лесу определенно живет нечто дурное, – не удержался я.
– Так говорят крестьяне, – отмахнулся мой спутник. – Но я не раз и не два хаживал по этим тропам – будь тут чудовище, я б его встретил, взглянул бы ему в лицо. Да только не видать что-то этого самого лица! – Подхватив новую тему, де Люп заговорил о безвестных порождениях тьмы; взошла луна, тени затрепетали среди деревьев. Он обратил к ночному светилу взгляд и проговорил:
– Поспешим! Надобно добраться до места назначения, прежде чем луна войдет в свой зенит. – И мы припустили по тропе почти бегом.
– Говорят, – добавил я запыхавшись, – что в этих лесах бродит оборотень!
– Кто знает… – ответил де Люп. – Есть древнее поверье, которое можно услышать от старух у камелька, – добавил он, – что если оборотня убить, когда он в шкуре волка, то он умрет. Но если расправиться с ним, когда он в обличье человека, – его полузвериная душа будет вечно преследовать убийцу. Поспешите же, луна почти в зените!
Мы вышли на небольшую поляну, освещенную луной, и незнакомец остановился.
– А