Встала, пошла на кухню. Проходя мимо зеркала в прихожей, остановилась, вгляделась в свое отражение. Крашеные волосы не выдают седин, но вот морщины… Морщины, увы, не закрасишь…
– Ну что, пенсионерка? Свобода на шестом десятке? – спросила она у зеркала – и сама себе удивилась. Вопрос почему-то получился невеселый. Вроде должна радоваться и только что ощутила радость – но куда она вдруг делась?
Любовь Андреевна сварила кофе.
Нет, она правильно поступила, что рассталась с мужем. Решилась-таки на старости лет. Но в том-то и дело, что «на старости лет». Впрочем, дело не в возрасте. Долго, слишком долго жила она с человеком, который тяготил ее одним своим присутствием. Столько лет вместе, а так и не стал родным, близким. Как был чужой, так чужим и остался. А сил развестись так в себе и не нашла. Не находила. Может быть, из-за детей… Потом ради внуков… Из-за детей? Теперь Любовь Андреевна уверена, что обманывала себя, оправдывала свое малодушие, просто не находя в себе мужества уйти. Возможно, боялась одиночества. А может, стереотипы мешали поступить так, как велело сердце. Жила, как положено жить. Играя странную и заезженную роль жены, замужней женщины. В результате жизнь прошла как-то бездарно. С постоянным чувством недовольства. И дожилась: кажется, она сама себе стала чужой. А так положено жить? Какой в этом смысл?
Любовь Андреевна помыла посуду и пошла в ванную.
Что дальше?.. Вспомнился шут из «Айвенго»: «Всю жизнь мечтал о свободе, а теперь не знаю, что с ней делать». Действительно, что делать со своей свободой? Ведь она привыкла к тому, что много лет была не одна. Всегда была с мужем: Она отвыкла жить одна и уже не знает, как это делается. «Ладно, без паники, – сказала она себе. – Оглянись вокруг, там видно будет». Наверное, в первое время ей будет нелегко, ведь надо будет фактически начать новую жизнь. Но как бы то ни было, Любовь Андреевна впервые за много лет была уверена, что, расставшись с мужем и порвав с прежней жизнью, она совершила важный, правильный поступок.
Любовь Андреевна прикрутила горячую воду, и тысячи холодных иголок вонзились в ее тело. Посчитав до пяти, она закрыла кран, вышла из-под душа и завернулась в полотенце.
Одно она знала точно: больше никаких мужчин. Упаси Боже! Повторения такого брачно-полового романа она уже не допустит. Да и поздно в ее возрасте романы заводить. И с кем заводить-то? С немощными больными старикашками? По поликлиникам с ними бегать? Смешно.
– Смеш-но! – отчеканила она громко Любови Андреевне в зеркале.
Остается одно: надо жить, как живется. Она свободна. У детей своя жизнь. И у нее теперь своя жизнь. Своя! Другая! Неизвестная, но другая, не та, что была! И это уже немало! Главное, больше не паниковать и не врать себе, а там видно будет. То ли эта мысль успокоила ее, то ли холодный душ взбодрил, но тяжесть в душе исчезла так же внезапно, как появилась. Любовь Андреевна ухмыльнулась: как быстро в первый день свободы меняется у нее настроение.
Надев халат, Любовь Андреевна прошла в гостиную, машинально включила телевизор и села в кресло. И тут опять всплыли неприятные мысли. Она знала наперед, как и из чего сложится весь сегодняшний день – и все следующие дни. Всё будет, как всегда, и ее новый статус ничего, похоже, не изменит. Она запрограммирована сходить на рынок, потом приготовить обед, прибрать в квартире, а потом смотреть телевизор. Так будет сегодня, так будет и завтра. Что еще есть в этой жизни? Что-то же есть? Она так долго шла по этому мрачному стадиону, что уже ничего другого не видит. Но должен же быть выход из него. Привычки заставляют идти по кругу, не позволяя сделать шаг в сторону. Может, в этом причина ее вечного недовольства, и муж тут ни при чем? Может, она просто всегда чувствовала, что живет как-то не так, скучно как-то, бессмысленно? А муж просто сопровождал ее в этой бессмысленной ходьбе, вот она и повесила на него всех собак. Недовольство собой выливалось в недовольство им? Может быть. Но тем правильнее было развестись. Ему, кажется, нравилась такая жизнь, а ей нет. Разорвать замкнутый круг можно было только так. Впрочем, чего это она убеждает себя в правильности своего решения? Обратной дороги нет – и точка.
Но разорван ли круг? По нему так просто идти, и ему так трудно найти альтернативу… Вот сидит перед телевизором свободная женщина и чувствует, сколь она несвободна. Непонятно, что с собой делать.
Можно для начала позвонить подругам. Любовь Андреевна огляделась по сторонам в поисках телефона, но его нигде не было. А впрочем… О чем будут разговоры? Посочувствуют, советы начнут давать всякие, как пережить это несчастье. Потом она будет слушать подробности о том, где что у кого болит, как растут цены, как соседи не дают покоя, как с мужем поругалась, дети обидели и так до бесконечности… Нет, только не это. Любовь Андреевна решила никому не звонить.
Но где-то в глубине квартиры телефон зазвонил сам. Любовь Андреевна вскочила, побежала на звуки звонка. Телефон лежал на тумбочке в спальне. Она схватила его, глянула на экран.