1
2002–2012
розмари
нам лежать в остывшем персеполе
на несуществующей траве
без сюжета без вины и боли
вечером в четыре в голове
лопнет электрическая нитка
подрожит немного и внутри
задохнётся пленная улитка
старая улитка розмари
«Писатель, ровно обстрогав…»
Писатель, ровно обстрогав,
волшебный карандаш слюнит.
Рисует дом. Описывает быт.
Придумывает нож. Придумывает шкаф —
распахивает дверцу верною рукой —
и персонаж, неведомо какой,
его оттуда ножиком разит.
Всё кончено.
«действительности не было и нет…»
действительности не было и нет
следи число пророчеств и примет
когда отыщутся тринадцать с половиной
придёт повестка почтой муравьиной
заставят сторожить секретный сад
где яблоки латиницей горчат
счастливая судьба – трещотка и двустволка
и ереси классического толка
Перекрёсток
В особый час, в особом месте
Угрюмый церемониймейстер
Бредёт в извёстке и тоске,
Рисует крестик на песке —
И на условном перекрёстке
Кипит в таинственном напёрстке
Густой растительный настой.
Меня здесь нет. И ты не стой.
Осень
Погляди – почти не плачут
Восемь маленьких собачек,
Просят старенького бога —
Посмотрите за дорогой —
Ждут гонца от Антиоха
Или, может, ждут не очень —
Просто скоро будет осень.
Просто плохо.
«гудят рассветы над золой…»
гудят рассветы над золой
там поварёнок удалой
гоняет несъедобных тварей
а остальных берёт и варит
и из обглодышей несложных
меланхолический художник
других ваяет много лет
но не угадывает цвет
«кому тут нянчиться с тобою…»
кому тут нянчиться с тобою
здесь небо борется с землёю
и посредине всей фигни
похрустывают дни твои
так фэзэушник недалёкой
среди нелепого урока
тихонько в маленьких тисках
сжимает майского жука
«Дом пропал, закончен карнавал…»
Дом пропал, закончен карнавал,
Дымно, разноцветный воздух вышел.
Мумии чужие сушатся на крыше —
Ране ангел летний ночевал.
Ах, зачем терпеть неблагодать —
Мы бы этот дом давно продали,
Да у нас Орфей сидит в подвале
И никак не хочет вылезать.
Маша
Маша, Маша, мать твою,
Не пускала б более
Пароходик по ручью
Чёрной меланхолии.
Там на палубе обед,
С кренделями полочка,
Мой лирический портрет,
А во лбу иголочка.
ёгурт
визгливый ёгурт-самоед
стоял у нашего порога
иных теперь в помине нет
иные вписаны у бога
но их не помнят их немного
мужайтесь барышня обед
непроходимая дорога
пустое дао розовый билет
Ничей
Какая разница – ничей:
ничей – ни чёрного, ни белого;
набор случайных мелочей
нестоящих – какое дело вам,
когда он призрачною белочкой
сопит на пыльном чердаке
и удивительные мелочи
скрывает в маленькой руке.
«лопнул стакан голубого стекла…»
лопнул стакан голубого стекла
воют