Отличительной особенностью всех Уми были длиииииинные висячие уши, антенны по совместительству, которые безошибочно определяли расположение источников воды, а так же давали знать своим хозяевам когда следует ожидать выпадение осадков. Словом, очень удобно иметь при себе маленькую метеорологическую станцию. Именно это свойство Уми и помогло им подружиться с мудрыми древами – народом Шариев (но об этом позднее). Уши росли всю жизнь и являлись гордостью хозяев (у совсем древних старцев они иногда даже волочились по земле). У аветян были очень аккуратные носики различной формы и ротики, полные мелких острых зубов (ведь рацион Уми весьма разнообразен и питателен). Длинные, пушистые ресницы, которым позавидовала бы любая модница, обрамляли «зеркала души» – огромные зоркие глаза, отражающие свет звезд по ночам и блеск воды в полдень.
Уми – народ долгожителей! Срок жизни аветянина примерно тысяча лет. Знания поколений хранятся в памяти почтенных старцев, а когда те осуществляют Переход (становятся частью животного или растительного мира – к чему больше имели склонность при жизни) – просто прикасаются ко лбу своего преемника трехпалой лапой и открывают ему ментальную дверь к знаниям всего рода (этому их научили Шарии, многовековые соседи и друзья). В месте соприкосновения остается отметина, цветом как шерсть старейшины, который этот след оставил. Собственно поэтому у Уми нет нужды в летописях и книгах. Детям же своим они рассказывают сказки из жизни предков, сидя вечерами вокруг цветка Реинаре, сияющего мягким и теплым светом (наподобие нашего костра). В один из таких тихих, теплых вечеров и началась наша история…
Малышня сидела на пеньковых грибах вокруг огромного Реинаре на центральной поляне поселения и, затаив дыхание, слушала рассказ дедушки Ки Тона о великом исходе деревьев Шарии. Рядом со своим знаменитым дедом (и старейшиной общины по совместительству) примостился малыш Ка Ним. По нашим земным меркам ему было около семи-восьми лет, а на земле Аве он видел чуть более семидесяти звездопадов (раз в год в конце лета/начале осени, как и на нашей планете, аветяне наблюдают падение метеоров – звездопад, в такую ночь и родился наш Ка Ним).
– Давным давно – вещал великий предок – деревья Шарии подружились с нашим народом. Мы жили бок о бок с самого сотворения мира в гармонии и взаимопонимании. Деревья дарили нам тень и защиту, делились накопленной мудростью, а мы помогали им в добыче живительной влаги. Эта забота давалась нам непросто, ибо тогда мы еще не умели добывать воду глубоко из земли, хоть и чувствовали ее. И вот как то раз к старейшине Шариев пришел мой отец и, напомнив о трудностях Уми, попросил у великих дерев дар, который смог бы помочь нам и дальше добывать жизнеспасительную влагу. Шарии, понимая наше нелегкое положение, обещали подумать. Семь дней и ночей совещались они и наконец решили пожертвовать нам самым дорогим – своим соком – Вануи, что тек по их волокнистым телам испокон веков. При соприкосновении с воздухом он не застывал, как смола деревьев нашей планеты, а становился вязким, тягучим и очень эластичным. Но не оценили аветяне щедрого дара и отказались снабжать соседей водой, так необходимой для их существования…
На следующее же утро наш народ проснулся не от ласкового дуновения ветерка, а от палящих лучей наших солнц, спрятаться от которых было негде, ибо друзья наши исчезли все до единого как и не было их. Уми, изнеженным, привыкшим жить в сени дерев, пришлось отправиться на поиски укрытия и источника еды и питья, ибо под жаром небесным иссякли последние ручейки, плоды му-ки осыпались так и не созрев (му-ки – мелкий куст с большими сочными плодами, по вкусу напоминающими манго и малину одновременно), а мелкая живность забилась по норам, ища спасения от невыносимой жары.
Две недели брели мы по иссушенной долине, питаясь чем попало и запивая скудную трапезу росой, бережно собранной на рассвете. Наш красивый мех выгорел и покрылся пылью, глаза стали мутными и в них больше не отражался блеск звезд, да и до них ли нам было… На этом пути мы чуть не потеряли самое главное – самих себя, наш свет знаний от самого начала Мира! И вот, на исходе второй недели, мы наконец оказались у подножия гор, обрамляющих нашу долину. Разбив лагерь в тени одной из скал, старейшина отправил на поиски подходящего укрытия несколько взрослых и самых крепких членов общины. Они вернулись на закате и поведали моему отцу о пещере, достаточно большой, чтобы вместить в себя всех Уми.
Так начались времена нашего безрадостного существования.